Отхлебнув подостывший кофе, Лазар продолжил.
— Питер! Ты не представляешь! Я чуть не подпрыгнул от радости — они сами подсказали мне простейший путь. Я помчался в лабораторию, по пути вызванивая металлоломщиков. Один согласился приехать через полчаса. Кстати, пришлось звонить полковнику, чтобы выписали пропуск на этого ржавого бизнесмена.
— Когда мы зашли в помещение, рабочие складывали в коробки снятое с установки оборудование. В такие же коробки! — Лазар ткнул пальцем в сторону двери. — Идиоты! Я оставил жестянщика оценивать вес установки, а сам пулей полетел в строительный супермаркет, где видел в продаже такие коробки. Ты же знаешь, охранник на въезде проверяет только салон, в багажник эти кретины смотрят только при выезде.
Горелик смотрел на друга влюблёнными глазами. Тот продолжал.
— Когда я вернулся, рабочие уже упаковали приборы и механизмы, и сидели на коробках, обсуждая последний матч «Нью-Йорк Янкиз». Они ждали грузовика. Я молил Б*га, чтобы он не приехал, и свершилось чудо — фургон попал в аварию в полутора милях от лаборатории! Грузчики выругались, им очень не хотелось приезжать сюда завтра: опять эти пропуска и обыски. Рабочий день закончился, и они ушли. Металлоломщик всё ещё ходил вокруг установки, по-моему, он даже вспотел, боясь переплатить. Оно и понятно, столько цветного металла!
Лазар допил кофе, посмотрел на дно и сказал:
— Горьковато, но очень вкусно. Свари ещё, пожалуйста!
Горелик метнулся к плите.
— Сэм, продолжай, не останавливайся, умоляю тебя!
Лазар усмехнулся.
— Потом мы стали торговаться. У этого типа железная хватка! Мы сошлись на сумме, я потребовал чек. Железяка, пыхтя, сбегал в машину, выписал мне его и спросил, когда он сможет забрать уже свой металлолом. Я ответил, что привезу его завтра на нашем грузовике, мол, ты же видел, какие тут сложности с пропусками. Он поморщился, но я его обрадовал, что доставка — за наш счёт. Жестянщик уехал очень довольный. Кстати, вот этот чек.
— Да пёс с ним, этим чеком! Рассказывай дальше!
— И вот тут мне пришлось поработать. Для начала распихал все заклеенные коробки в установку, еле влезли. Потом собирал привезённые коробки и набивал их всем, что попадалось под руку, кладя для веса всякие железяки, обмотав их халатами сотрудников, чтобы не громыхали. Заклеивал коробки оставленным рабочими скотчем. Я был весь в мыле, но успел до приезда вызванного мной грузовика с краном.
Рассказчик уже значительно осторожней отпил из поставленной перед ним дымящейся кружки и продолжил.
— Дальше — дело техники. Я состряпал накладную, сгонял к МакКормику, подписал разрешение на вывоз, вернулся на базу, выпустил грузовик… Всё.
— А охранники?
— Они даже не осматривали установку — они рылись в кабине и обыскивали шофёра.
— Вот уроды!
— На наше счастье — да.
Оба засмеялись.
— Что будем делать с жестянщиком? Надо вернуть чек.
— Ни в коем случае! По пути в аэропорт ты зайдёшь в банк и переведёшь эти деньги на свой счёт. Если мы вернём чек, то возникнут ненужные вопросы. Тебе это надо?
— Но железяка будет требовать свои деньги!
— Не будет. Я заехал к нему на следующий день, извинился, и вернул ему двойную сумму в чеке. Наличными.
— Он же проболтается!
— Ни за что. Он понимает, что налоговая возьмёт его за задницу из-за этих наличных. К тому же, он не только трусливый, но ещё и жадный.
— А оборудование? Они же вскроют коробки и поднимут тревогу!
— До следующей ревизии — не вскроют. Коробки уже на складе где-то в Вайоминге, кому там что надо?
— А установка, Сэм, где установка?
— На зафрахтованном грузовом судне. Через… (Лазар посмотрел на часы) два часа она поплывёт в Испанию. Там, как раз, снимают карантин, на Ибице срочно потребовалась новая световая установка. Надо — будет.
— Как тебе это удалось?
— Ты же знаешь, что в молодости я служил в береговой охране, связи остались, и не только среди сослуживцев!
Лазар хитро улыбнулся и подмигнул.
— В море её перегрузят, и через несколько дней она прибудет в Санкт-Петербург, откуда поедет к месту назначения.
— А судно с грузом? Когда обнаружат, что её нет на борту?
— Судно утонет. Завтра. Трещина. Старость, знаешь ли, усталость металла… Не волнуйся, моряки спасутся, там на каждого по два надувных плота. Плюс тройная оплата. Всё будет как надо.
— Сэм! Но это же стоит сумасшедших денег! С ужасом думаю, сколько я тебе должен.
— Отнюдь, Питер, всё не так дорого. Кстати, о деньгах: я полагаю, что нам надо пересмотреть наш контракт.
Горелик встал, прошёлся по комнате, заложа руки за спину, развернулся к компаньону и сказал: