Миссис Бэтти и я шагали по проходу. Надсмотрщица носила туфли с толстыми каблуками, которые громко стучали по голому полу. У меня было сумасшедшее желание вернуться и врезать Саре хорошенько. Если у неё будет фингал под глазом и сломанный нос, то тогда бы люди из Прайм Дестинэйшенс её бы никогда не выбрали. Мне казалось ужасным, что до этого дошло. Лицо Сары не покидало моих мыслей, когда мы вышли из здания. Мне она казалось более молодой версией девушки, которой я была всего пару недель назад. Отчаянная, голодная сирота, которая должна была выискивать еду в отходах, чтобы выживать и была отдана системе, которая о бездомных и несовершеннолетних без семьи меньше заботилась, чем о бездомных собаках. Когда мы приблизились ко входу административного здания, Хелена дала мне ещё наставление.
Поверни налево и выйди отсюда через ворота, как будто ты дома.
Я сделала, что она сказала. Звук стучащих каблуков миссис Бэтти замолк.
— Мисс, в бюро директора ведет эта дорога, — она указала направо. Её голос звучал так резко, что была бы моя воля, я бы заткнула уши.
— Я знаю. Но я себя не очень хорошо чувствую. Я хочу поскорее домой.
— У нас здесь имеется врач. Я уведомлю его.
— Нет, спасибо.
Миссис Бэтти разочарованно втянула воздух и растянула губы в фальшивой улыбке, но я промаршировала с высоко поднятой головой к главным воротам и ни разу даже не обернулась посмотреть на неё. Понемногу я начала учиться поведению богатых.
Когда я добралась до выхода, мне охранник кинул вопросительный взгляд. Я смотрела на ворота, но они неоткрылись. Зазвонил телефон, и вахтер поднял трубку.
В этом заведении даже система связи была устаревшей. Он посмотрел на меня и повесил трубку, а затем подозвал меня к себе. Я подошла вплотную к металлической решётке.
— Я желаю вам ещё хорошего дня, — сказал он. — Приходите ещё!
Ворота распахнулись, и я должна была прибегнуть ко всей своей силе воли, чтобы не побежать. Когда ворота за мной захлопнулись, я смогла снова дышать. Перейдя на другую сторону дороги, я в последний раз посмотрела на здание.
Жилой дом немного выглядывал из-за ворот, и я заметила Сару, стоящую у окна, малюсенькую и смотрящую на меня. Она махала мне рукой. К моим глазам подступали слёзы.
Теперь ты знаешь, как там плохо. Теперь ты знаешь...
— Это намного хуже, — ответила я. — Ты слышала? Прайм Дестинэйшенс ищет симпатичных детей, чтобы их применять для своих грязных делишек. Мы должны предотвратить это.
Ну, наконец-то! Наконец ты поняла это!!
Глава 19
Я была очень рада выбраться из этого ужасного места. Мне вдруг пришёл в голову вопрос, надеялась ли Хелена вообще что-нибудь узнать у Сары об Эмме, или же это был просто предлог для того, чтобы показать мне одно из этих заведений изнутри. Прежде чем я смогла над этим подумать, зазвонил мой телефон. Я забралась в машину и заперла двери. Это было сообщение от Мэддисон. Она хотела, чтобы я приехала к ней и забрала те вещи, что я у неё оставила. Хелена была согласна с этим, если я потороплюсь. Машина стояла недалеко от дома Мэддисон, и вот уже через минут десять я была там.
Она сразу открыла дверь, как будто там и ждала. Но вот она смотрела на меня, будто видела впервые.
— Мы знакомы?
Ох, новая клиентка?
— Лучшие подруги, уже забыла? — я помахала мизинцем.
— Тогда я, наверное, что-то напутала. Если у меня все верно с памятью, то эта лучшая подруга вчера сбежала незаметно из дома.
— Мне очень жаль. Правда.
— Это всё, что тебе пришло в голову после того, как я ждала тебя здесь до трёх часов утра, милочка?
— Это был крайний случай.
— Блейк-случай. Я так и думала. Ну, заходи.
Я последовала за ней в дом.
— Блейк в Вашингтоне, ты знала? — её глаза заблестели. — И прямо сейчас ты можешь им восхищаться через телевизор, вместе с сенатором.
— Сейчас?
— В новостях, — объяснила Мэддисон.
Сенатора?
Голос Хелены был резче, чем обычно.
Я хочу его видеть.
Я прошла мимо Мэддисон в комнату развлечений. Она последовала за мной.
— Ты,правда, думала, что я тебя позвала из-за вещей? Я знала, что вот это тебя заинтересует.
Посреди комнаты Мэддисон стоял сенатор в оригинальную величину. Репортёры смотрели на него с переднего плана, ниже его кафедры. На заднем плане был Белый Дом.
— Сегодня президент принял историческое решение, — сказал Харрисон в микрофоны, протянутые к нему. — Как вы знаете, закон запрещал давать работу несовершеннолетним, чтобы сохранить свободные вакансии для пожилых людей. Так как длина жизни всё увеличивается и увеличивается, было необходимо сохранить сеньорам работу как можно дольше. Из-за этого детям до 19 было запрещено устраиваться на работу. Но война также полностью изменила эту сферу жизни, и мы должны согласиться с тем, что опять настало время изменений. Поэтому я сообщаю не без гордости о введении особого указа, что теперь в исключительных случаях молодые будут допущены к работе в заведениях, которые будут внимательно прослеживаться. В первую очередь несовершеннолетние без опекунов, которые сейчас живут в детских домах, смогут быть переданы этим фирмам. Стоящее на западном побережье предприятие Прайм Дестинэйшенс спонтанно согласилось принять участие в этой попытке и этим дать молодым, которые ранее были без шансов, цель в жизни.
Значит, Хелена была права. Приближались сложные времена. Когда сенатор закончил заявление для прессы и репортёры стали заваливать сенатора вопросами, камера немного повернулась, и я увидела Блейка, что стоял рядом с ним. Тотчас биение моего сердца ускорилось.
Что он обо мне знал?
Его дедушка ему сказал, что я обманщица?
И если сенатор Харрисон заодно был с Прайм Дестинэйшенс, то его уже предупредили, что я была не обычной клиенткой, а донор, который состоял в постоянном контакте с клиентом?
Он меня ненавидел?
Я внимательно разглядывала Блейка, как будто могла прочитать в выражении его лица ответ. И тогда я заметила его заколку для галстука.
Маленький серебряный кит. Он, видимо, снял этот маленький брелок со шпильки, которую я потеряла в музыкальном центре. Это должно было значить, что он не злился на меня. Знал он или нет.
Я зашла в голограмму, но она исчезла. Передо мной был репортёр, ведущий программу после пресс-конференции.
Это не имело никакого значения. Я всё еще была под впечатлением от его символичного жеста.
— Это невероятно, правда? — спросила Мэддисон. — Прайм первыми согласились дать этим бедным подросткам работу. Супер круто, я бы сказала. Так теперь всё это дело будет официально. Может быть, в будущем мы сможем забыть про всю эту секретность.
— Думаешь? — я заметила синее мерцание в углу экрана. Под ним стояло число 67. — Что означает этот синий свет? — поинтересовалась я.
— SPC. Special Private Cast. Специальное сообщение от провайдера, на которого я подписалась. Я могу посмотреть это попозже, — она встала и посмотрела на экран. — 67 — это ПраймДестинэйшенс.
— Прайм?
— Сразу после речи сенатора? — она сморщила нос. — Странно.
— Это не может быть совпадением! Включи!
Мэддисон провела пальцем рядом с иконкой, не прикасаясь к ней.
Огромным почерком было написано на экране: В скором времени здесь появиться специальное сообщение от Прайм Дестинэйшенс. За буквами была пустая сцена с мраморными колоннами.
— Кто кроме тебя получает такое сообщение? — осведомилась я.
— Только титановые-премиум-абоненты Прайм.
— И сколько таких?
Она пожала плечами и села на диван.
— Понятия не имею. Большинство — просто обычные клиенты, как ты. Серебро, я предполагаю?
— Да, — я кивнула. — Серебро.
— Шшш, — она подтянула ноги и нетерпеливым жестом показала мне замолчать. — Началось.