- Только не вздумайте отказываться! - уловив их обмен взглядами, воскликнула Карола. - Мы с мамой уже начинку для пирога придумали! Ты же не хочешь огорчить маму?! И привозить вам ничего не надо - главное, сами приезжайте!
- Ну я хоть наливочки привезу, - капитулировала Лесли.
- Ладно, привози наливку, но больше ни-че-го. Все, я побежала! - На прощание не удержалась - повисла у Джедая на шее и чмокнула его в подбородoк.
***
В среду мама cказала, чтобы Лесли кконцу дня полностью привела в порядок карточки, передала своих больных доктору Берренсу - и в пятницу на работу может не выходить. Поскольку к этому времени Лесли слегка осатанела, раз сорок уже ответив на "оригинальный" вопрос: "Ну как, у вас уже все готово?!" и примерно столько же раз поблагодарив за пожелание удачи (казалось, об экспедиции знали все: медсестры, санитарки, больные и их родственники, даже конюх в общественной конюшне), то пришлось постараться, что бы ее "Спасибо, мама!" не прозвучало чересчур кисло.
Тем более что карррточки! Чтоб их черти съели!
***
От прощального обеда Лесли, как ни странно, получила удовольствие. Прежде всего приятной неожиданностью стало то, что когда Карола, как всегда, бросилась на шею к Джеду, мама весьма резко на нее цыкнула: "Слушай, тебе уже не пять лет, веди себя прилично! Пойдем, поможешь на стол накрыть!" - и обе ушли на кухню.
Лесли за ними не пошла - не приглашали - и правильно сделала: похоже, на кухне Карола получила втык, потому что весь вечер вела себя скромно и к Джеду не лезла,только разок потянула танцевать.
Но больше всего поразил ее майор Линч, который за десертом - сладким сыром с орешками - вдруг заявил:
- Лесли, мы хотим сделать тебе подарок, но не знаем, кaкой. Придумай сама, что бы ты хотела: оружие какое-нибудь, нож, рюкзак... что-то, что тебе пригодилось бы в экспедиции. Я все-таки в штабе работаю, возможности кое-какие имеются,так что давай, думай!
Лесли озвучила свою многолетнюю мечту маркетирских времен:
- Бинокль. Или подзорную трубу.
Майор улыбнулся:
- Что ж - выбор хороший! - Обвел всех глазами: - И, қак говорится, пообещав - делай! - Вышел из комнаты и через секунду вернулся, держа в руках бинокль из темного рифленого металла с золотистой полоской. - Вот... владей!
Лесли несмело взяла его - до сих пор она держала бинокль в руках всего дважды. Ух ты, какой тяжелый! До смерти захотелось посмотреть в него - но не в комнате же!
Вспомнила и пообещала:
- Я вам его после экспедиции верну!
- Не-е, подарок - значит, подарок, - помотал головой майор. – Да и... мне он теперь едва ли когда-нибудь понадобится. Разве что Αдаму - если он военным станет, ну так вы тогда уже договоритесь.
Братишка тем временем жался к ее локтю и тоже щупал и гладил бинокль; шепнул доверчиво:
- Он у папы в столе лежал - но папа ничего оттуда брать не разрешает. А ты мне посмотреть в него дашь?!
- Дам, – пообещала Лесли.
- А... пошли прямо сейчас посмотрим! Из моего oкна, а?
И они пошли на второй этаж - смотреть в бинокль. Из окна было видно караульную вышку и часового - так близко, что, казалось, протяни руку и дотронешься. Вид у бедняги был полусонный, он тo и дело поглядывал в сторону штаба - большие часы на башенке были видны с любого конца города - явно с нетерпением ждал смены.
Кончилось тем, что пришел Джедай, сказал:
- Дай тоже посмотреть! И пошли вниз - там все тебя ждут, у майора уже новый тост созрел.
Вроде бы обычный семейный ужин, какие любила по всякому поводу устраивать мама - но на этот раз от него осталось ощущение тепла, какого давно не было.
***
Последний вечер...
Калвер уже видел десятые сны, а они с Джедом все сидели в большой комнате у камина, потому что уйти сейчас спать значило, что сегодняшний день уже закончилcя, и вот-вот наступит завтрашний - день, когда придет пора расстаться.
Джедай сидел у стола, Лесли - на волчьей шкуре, рядом с Алой. Старая собака спала, положив ей голову на колени; лапы порой чуть подрагивали, словно она во сне куда-то неслась во весь опор.
Ала - самая близкая, самая любимая подруга, верная спутница во всех скитаниях, этот поход - уже не твой. Пусть грезит - в реальной жизни она давно уже не может ни бегать, ни охотиться. Несколько раз в день выйдет из дома, пройдется на артритных лапах, окинет подслеповатым взглядoм двор - и обратно, на шкуру у камина. Правда, от вкусного кусочка за ужином до сих пор не откажется...
Настроение у Лесли было совсем никуда, поэтому и слова вырвались невеселые: