Услужливые служители предлагают вам записать в толстую книгу для поминовения живых и умерших родственников. Но если вы не сделали пожертвования, со вздохом, глядя вам в спину, вычеркивают имена. Поднимаюсь на Голгофу. Через день здесь за нас опять умрёт Богочеловек. Старенький священник из провинции с добрым морщинистым лицом будет безутешно рыдать: “Христос умер...”. Начнутся траурные процессии священнослужителей в чёрных, расшитых серебром облачениях. Произойдет стычка между армянами и греками за право восприятия субботнего Священного огня, и всё повториться вновь... Рассвет красным полыхами играл на истертых до блеска камнях старых улиц. Сколько ног ступало по этим камням, я добавляла к ним свои шаги, покидая Старый город и думала: “Иерусалим, Иерусалим, горькая моя мечта...”.