— Бибитаг нашел место, из моих ведений. Вопрос пока не решенный, но скорее всего гномы отправят туда экспедицию. Место важное.
— Насколько?
— Насколько я понял это один из самых крупных горно-металлургических комбинатов, что вообще когда-либо были у гномов. Обеспечивал больше десятка городов в период рассвета.
Зверь присвистнул.
— Как далеко? — спросил Резчик.
— В прошлом месяц пути пешком.
— Значит сейчас, вероятно, как минимум вдвое больше. Женя с Марком не сильно обрадуются.
— Где они кстати?
Зверь хмыкнул.
— Ну нам они для тренировки хирда были ни к чему, поэтому отдали их ветеранам, кости размять.
— Сильно их отделали?
— Ну так… Крюка подлатал местный целитель, а Мрачный Клинок вроде на своем колечке всё вывез. Чудная штука, надо сказать, Крюку бы ещё такую достать, можно было бы их вместе гонять сутками без перерыва! — Зверь вытянулся на холодном камне во весь рост, — Сейчас отлеживаются под зельями где-то в казармах.
— А вы тут как?
Резчик присел рядом с братом:
— Следующую попытку можешь провести без нас.
— Понятно, — Тарас достал из инвентаря [ Стремление Макки] и пошёл к строю молодых гномов, слушающих старого ветерана.
Они пробыли в Карак-Удане ещё два дня. Совет Старших утвердил экспедицию в тот же день, но потребовалось время, чтобы собрать и укомплектовать весь состав. Экспедиция планировалась более масштабная, нежели обычно и пойдет она куда дальше, чем привыкли люди Бибитага. Для этого привлекли ветеранов подобных путешествий в неизвестность подземелий.
— Кроран! Ты тоже идешь?
Мрачный Клинок первым заметил приближающегося охотника на монстров, в сопровождении четырёх своих коллег. Местом сбора стала площадка перед конторой Бибитага, куда его экспедиции приносили все древности, требующие изучения.
— Ну а куда ж вы без меня? Что вы есть-то будете, когда паёк закончится? — хохотнул Кроран.
— Нам еды дали на четыре месяца, — напомнил Крюк, чем вызывал ещё более громкий смех у матёрого охотника.
— Молись чтобы мы вернулись обратно за полгода, парень. И готовься жрать мох с грибами в таких количествах, каких ты его ещё не видел, — У любого из старых товарищей Бибитага найдется ни один десяток историй про то, как экспедиции в которых они участвовали шли наперекосяк. Начиная с обвалов, отрезавших обратный путь, заканчивая встречами с не самыми дружелюбными обитателями подземелий. — Это, конечно, если нас самих не сожрут какие-нибудь мутанты.
— Об этой угрозе мы позаботимся.
С другой стороны подошёл Бролог. Если считать его, то всего пришло пятнадцать воинов из Легиона Думрока. Пять ветеранов и десять новобранцев. Это можно было понять по отсутствию характерных для легиона чёрных латных доспехов, ношение которых, по традиции, ещё нужно заслужить. Вместо них пока просто выкрашенные в чёрный цвет кольчуги, в паре мест укрепленные металлическими пластинами. Люди Бибитага сделали несколько шагов от легионеров. Репутация у Легиона Думрока появилась не просто так, эти воины — настоящий машины для убийства, и даже новобранцы, раз им решили дать шанс показать себя, могут многое.
— Вспоминается наша первая экспедиция, когда мы нашли Карак-Удан, — сказал Мрачный Клинок, осматривая собравшихся, — почти тот же состав.
— Что значит «почти»?
Если от легионеров простые гномы просто отодвинулись, то вот при виде приближающегося Вомороха несколько натурально побледнели. Историю про гнома-берсерка вырезавшего целый отряд берсерков-монстров передавалась из уст в уста от тех гномов, что нашли его в подвалах крепости. Он редко появлялся на публике и даже в «Дожде», где всем заправляет его жена, Вомораха видели не часто. Берсерк — это бомба замедленного действия и не дай бог рванет рядом с тобой. Неудивительно, что участники экспедиции так напряглись, узнав о таком пополнении.
— А Лорим знает, что ты тут? — спросил Кроран.
— Торбар знает. А Лорим, скажет Страуб.
Старые друзья берсерка рассмеялись и даже Бролог не смог противостоять короткому порыву.
— Ну, если он это переживет, то ты просто обязан сделать его своим учеником, Воморах.
Кроран утер подступившие от смеха слёзы. Это действительно было смешно. Самый страшный и ужасный гном в городе не решился сказать жене, что собирается в многомесячный поход.