В амбар заглянула мать.
— Мама, зачем это все здесь лежит?
Зоя сложила руки на груди, жалобно проговорили:
— Э-э, сынок, за это-то добро мы с отцом день и ночь не спали. Как без этого жить?
— Так тут все гниет, зря пропадает!
— Ах, господи. Не до того было, сынок. Я не поспевала, а отец… он последнее время будто вовсе рук лишился… Добро никогда не пропадет, не залежится, ему место всегда найдется.
— Половину здесь выбросить надо! Зря место занимает, в амбаре пройти нельзя. Мыши вон завелись…
Мать посмотрела на Олексана с обидой.
— Ой-ой, сынок, не ты все это нашел, рано собрался выбрасывать. Не тронь, пусть как есть лежит!
Олексан махнул рукой — без толку с ней говорить! Взобрался на крышу, стал прибивать оторванные ветром доски. В это время постучали в ворота. Лусьтро с лаем рванулся навстречу входившим Андрею и Гале.
— Эй, Олексан, придержи своего волка! — крикнула Галя.
Не дожидаясь, пока Олексан слезет с крыши, Андрей шагнул навстречу собаке.
— Ой, она у них злая, укусит! — Галя ухватилась за его рукав.
Лусьтро остановился, злобно ощетинился, присел и, глухо рыча попятился назад. Андрей так и шел на него, пока не загнал в конуру.
— На собаку всегда надо прямо идти, тогда она сама убегает. А если показать спину, тогда она от тебя не оторвется! Раз со мной так было — штаны разорвала, — улыбнулся Андреа Гале. — С тех пор не бегаю от собак.
Андрей огляделся — был он дома у Олексана впервые. Присвистнул:
— Фью, вот это я понимаю! Чистая крепость!
Олексан спрыгнул с лестницы, подошел к Андрею, поздоровался. Галя сама протянула руку.
— Хозяином стал? — кивнул Андрей на топор, который Олексан все еще держал в руке.
Олексан почему-то почувствовал себя неловко.
— Да так… просто. Вон крышу починил.
Под навесом Андрей заметил большую чугунную гирю, наполовину сидевшую в земле. Казалось, из земли торчит ручка, за которую можно поднять всю землю. Мошков подошел ближе, наклонился, очистил щепочкой грязь. На гире четко проступил выпуклый двуглавый орел с распростертыми крыльями.
— Ого, штучка-то с царских времен!
— Она давно тут валяется… Без дела, — пояснил Олексан.
— Отнеси в кузницу, там понадобится. Сейчас все равно не годится — мера старая, с нашей не сходится.
Поднатужившись, Андрей вытащил гирю из земли. Рывком поднял ее, постоял, широко расставив ноги, с силой отбросил в сторону. Потирая руки, крякнул.
— Два пуда. Слушай-ка, Олексан, мы к тебе по делу. Ушаков наказал передать: тебя в МТС вызывают. Заявление у тебя готово?
— Написал сегодня.
— Ну вот, не тяни, сбегай в Акташ.
Через двор с полным ведром прошла Зоя, на Галю с Андреем даже не взглянула, будто не заметила. Вылив помои, пошла обратно, и уже поднявшись на крыльцо, спохватилась:
— Олексан, гостей твоих в дом не приглашаю — полы как раз мою…
Андрей поглядел ей вслед, вполголоса сказал:
— Спасибо, мы как раз и не собирались!
Повернувшись к Гале, мотнул головой в сторону дома:
— Врет и не краснеет! Вынесла помои из котла, а говорит — полы мою…
Но Олексан его слов не слышал. Оставшись один, прошелся по двору, размахнувшись, воткнул топор в дубовую чурку. От этой чурки оставалась только одна половинка, другую сам Олексан еще весной унес в поле, когда первый раз выехали пахать. Тогда отец еще был жив…
"Ну, ни к чему сердце не лежит, словно все чужое", — думалось ему. Прошел в дом, начал не спеша переодеваться, собираясь в МТС. Одевшись, в раздумье постоял у порога. Потом толкнул дверь, коротко бросил:
— Иду в Акташ, мама. К директору вызывают.
На улице встретил Ушакова. Тот на своем меринке спешил к трактору Сабита — там что-то случилось.
— Ну, Кабышев, собрался? — спросил он, придержав лошадь.
— Иду вот. Зачем вызывают?
— Как зачем? Насчет учебы, должно быть. Ты смотри, не вздумай отказываться. Хорошая дорога тебе выпала.
— Да я и не думаю отказываться.
Нет, Олексан не собирался отказываться. В каком-то волнении, томясь, ждал он дня отъезда. Дома ему было невмоготу, словно отцовский дом давил его своими стенами. Каждая минута в нем казалась нестерпимо долгой, тянулась почти ощутимо. Успокаивался он только в бригаде, среди товарищей. Да, надо быстрее уезжать. Об этом и думал Олексан по дороге в Акташ.