СОДРУЖЕСТВО В СМЯТЕНИИ
ЧЛЕНЫ КАРИБСКОГО СООБЩЕСТВА ВЫРАЖАЮТ РЕЗКИЙ ПРОТЕСТ
БРИТАНЦЫ РАЗНЕСУТ «БОЛЬШОЕ ЯБЛОКО»?
Британские и американские газеты были выставлены бок о бок на Би-би-си. Приглашённые эксперты по навигации с указками и картами подсчитали, что при нынешнем курсе юг (ныне север) Англии упрётся носом в изгиб Нью-Йоркской гавани, там, где Лонг-Айленд встречается с Нью-Джерси; так что Дувр будет виден с горизонта Нью-Йорка. Ожидалось, что Плимут окажется недалеко от Монтаука, а Брайтон — где-то посередине, на спутниковых снимках не было названий тех мест. Харрисон держал карту под стойкой для расчёта ставок, и когда он вытащил её после «Сегодня в дневнике», мистер Фокс был встревожен (но не удивлён), увидев, что в районе, куда направлялся Брайтон, доминировал город, название которого вызывало слишком мрачные образы, чтобы их можно было вообразить:
Вавилон.
В тот день, когда Лиззи впервые посетили из Скотленд-Ярда, мистер Фокс увидел чартерную рыбацкую лодку, которая уверенно держалась параллельно берегу со скоростью около трёх узлов. Это была «Джуди Джей» из Айслипа, и палуба была забита машущими руками людьми. Мистер Фокс помахал в ответ и также помахал лапой Энтони. Низко пролетел над пляжем, буксируя знак, самолёт. В тот вечер по телевизору мистер Фокс увидел на спутниковом снимке, что Брайтон уже находится с подветренной стороны Лонг-Айленда; вот почему ветер стих. Би-би-си показывала фрагменты из «Кинг-Конга». «Нью-Йорк готовится к эвакуации, — вещал диктор, — опасаясь, что толчок, вызванный столкновением со старушкой-Англией, приведёт к падению легендарных небоскрёбов Манхэттена». Он, казалось, был доволен такой перспективой, как и канадский эксперт по землетрясениям, у которого он брал интервью; как, впрочем, и Харрисон. Власти же Нью-Йорка были мрачнее тучи; они боялись паники больше, чем самого столкновения. На следующее утро у берега было две лодки, а днём — пять. Волны, набегающие под углом, выглядели очень неуверенно после смелых волн средней Атлантики. За чаем Лиззи во второй раз навестил Скотленд-Ярд. Казалось, что-то важное покинуло её, что-то связанное с желанием бороться, с её мужеством. Что-то в воздухе за пределами чайной комнаты тоже было другим, но только, когда они с Энтони подошли к крикетной площадке, мистер Фокс понял, что же это было. Это был ветер. Он исчез совсем. Мальчишки изо всех сил пытались поднять всё тех же воздушных змеев, с таким рвением летавших всего несколько дней назад. Как только они переставали бежать, воздушные змеи спускались вниз. Энтони побежал и дико залаял, словно призывая Небеса на помощь, но мальчишки вернулись домой до наступления темноты, раздосадованные до глубины души.
В тот вечер мистер Фокс вышел на минутку из «Свиньи и чертополоха» после ужина. На улице было так тихо, как он всегда представлял себе кладбище. Все ли уехали из Брайтона, или они просто сидели дома? Согласно «Сегодня в дневнике», паника, которой опасались в Нью-Йорке, не оправдала ожиданий. Видеосюжеты показывали ужасные пробки на дорогах, но, по-видимому, они не превышали обычные. Король был… но как раз в тот момент, когда Би-би-си собиралась переключиться на Букингемский дворец, картинка начала мерцать, и началось американское игровое шоу. «Да, кто такие эти “Битлз”», — сказала молодая женщина, стоявшая на чём-то вроде яркой кафедры. Причём, это было утверждение, а не вопрос.
— Телевидение появилось раньше нас, — сказал Харрисон, выключая звук, но оставляя изображение. — Может, отпразднуем это стаканчиком виски? Сегодня я угощаю.
Комната мистера Фокса, оставленная ему мистером Сингхом, первоначальным владельцем «Свиньи и чертополоха», находилась на верхнем этаже под фронтоном. Комната была маленькой; они с Энтони делили одну кровать. В ту ночь их разбудил таинственный музыкальный скрежет. «Гав», — сказал Энтони во сне. Мистер Фокс слушал с трепетом; сначала он подумал, что кто-то, несомненно, вор, выносит пианино из общей комнаты внизу. Потом он вспомнил, что пианино было продано двадцать лет назад. Издалека донёсся более глубокий рокот, а затем наступила тишина. На другом конце города прозвенел звонок. Раздался гудок, хлопнула дверь. Мистер Фокс посмотрел на время в отделении банка через дорогу (он поставил свою кровать так, чтобы сэкономить на часах). Было 4:36 утра по восточному стандартному времени. Больше не было никаких необычных звуков, и звонок перестал звонить. Энтони уже снова погрузился в сон, но мистер Фокс лежал без сна с открытыми глазами. Тревога, которую он испытывал в течение последних нескольких дней (на самом деле, лет), таинственным образом исчезла, и он наслаждался приятным чувством предвкушения, бывшим для него совершенно новым.