— Он… всегда и во всём первый. Знаешь таких людей? Тот самый идеальный ребёнок: умный, талантливый, сильный… Все только им и восхищались. А я… — Она усмехнулась и покачала головой. — Я просто младшая сестра: для родителей, для ровесников и друзей.
Я внимательно слушал. Её слова звучали с лёгкой иронией над собой, но я чувствовал: за этим скрывалось нечто большее. Возможно, старая, хорошо спрятанная обида.
— И тебе это не нравилось? — спросил я осторожно.
— Не то чтобы… Просто… — Она замолчала, подбирая слова. — Иногда хочется быть не в тени кого-то другого, а самой по себе. Понимаешь?
— Понимаю.
Я кивнул, хоть она и не смотрела на меня.
— Конечно, он всегда заботился обо мне, — голос девушки стал тише, серьёзнее. В нём больше не было той игривости, с которой она обычно разговаривала. — Но иногда это было… ну, слишком. Как будто он думал, что знает лучше меня, что мне нужно. А я хотела доказать ему… доказать всем, что я способна сама решать за себя.
Она резко замолчала и выпрямилась, словно поймала себя на излишней откровенности. Затем коротко усмехнулась — немного натянуто.
— В общем… вот такая у меня семейная история.
Я посмотрел на неё внимательно. Её силуэт чётко выделялся на фоне лунного неба: тонкие плечи, слегка склонённая голова… В этот момент она казалась хрупкой, несмотря на всю свою уверенность.
— Поэтому ты здесь? Пытаешься доказать что-то другим? — осторожно предположил я.
Она повернула голову и посмотрела прямо мне в глаза. Её взгляд был цепким, испытующим.
— А ты думаешь, мне нужно? — спросила она с лёгким вызовом в голосе.
Я выдержал её взгляд и спокойно ответил:
— Может, и нет. У тебя идеальная техника Тьмы, ты преуспеваешь в учебе и в поединках выступаешь в лучшей половине, обгоняя четырех парней. Я думаю, тебе уже не нужно никому ничего доказывать.
На мгновение её лицо смягчилось. Она отвела глаза и снова посмотрела на город внизу.
— Может быть… — тихо сказала она.
Некоторое время мы сидели молча. Ветер шевелил траву, звёзды мерцали над головой.
Лисса больше ничего не сказала о брате или семье. Девушка смотрела вдаль, на огоньки города, но пару раз искоса посмотрела на меня.
— Я хочу тебе кое-что сказать, — вдруг проговорила она, повернув ко мне голову.
— Теперь расскажешь про старшую сестру?
Вот только Лисса не улыбнулась в ответ. Во взгляде не было привычной игривости — только серьёзность, слишком глубокая, чтобы отмахнуться или перевести в шутку.
— Ладно, говори, — отвечаю я спокойно, когда тишина затягивается.
Она придвинулась ближе. Я почувствовал тепло её кожи. Её дыхание — совсем рядом. Я не отводил глаз.
— Я давно хотела сказать тебе… — она на мгновение замялась, но не отступила. — Ты особенный. — О нет. — Сильный, добрый, лучший среди нас, — о боже, нет. — И я хотела… хочу тебя спросить…
— Предлагаешь дружить? — ухватился я за соломинку. — Знаешь, я хотел предложить то же самое.
Девушка прикусила губу. На лице застыло смущение, она явно хотела согласиться, выбрать легкий вариант не нащупывать путь в новом для себя: в чувствах, в отношениях.
— Нет, — все-таки покачала она головой. — Я хочу, чтобы мы были парой. Думаешь, это прихоть? — девушка выдержала паузу, пристально всматриваясь в меня. — Нет. Я давно решила. Думаю… думаю, я достойна этого. Достойна тебя. Что думаешь? Ну, Китт, не молчи!
На этих словах её уверенность немного пошатнулась. Лисса показалась мне уязвимой. Такое случается всегда, когда человек обнажает свои чувства.
— Достойна, — повторил я, словно пробуя это слово на вкус. — Как можно быть недостойной или достойной по отношению к другому человеку? В этом нет смысла, потому что все мы обладаем волей и свободой выбора, все мы разные и можем друг друга любить, ненавидеть или просто не обращать внимания.
— Хорошо, называй это симпатией или отголосками моих детских комплексов, — она немного выпрямилась и глубоко вздохнула. — Фух. Спокойно.
Я поразился её проницательности по отношению самой к себе. За весёлой и позитивной улыбкой таилась глубокая рефлексия и, возможно, тысячи часов самокопания.
Я чувствовал её дыхание — ровное, но глубже, чем обычно. Будь я чуть менее внимательным, я бы не заметил, как дрогнули её ладони, закрывающие голые колени.
— Лисса… — я сделал паузу, подбирая слова. — Ты всегда кажешься такой уверенной и весёлой, а сейчас волнуешься. Такой я тебя ещё не видел.
— А ты бы не волновался? — она нервно усмехнулась. — Я слишком долго держала это в себе, но я больше не хочу притворяться. Каждый раз, когда мы пересекаемся где-нибудь, мне приходится натягивать на лицо улыбку, хотя не могу сказать, что она неискренняя, просто ты же не знаешь, чего я хочу…