Закрыв глаза, я сосредоточился и взглянул глубже. Внутренний взор проник внутрь тела Квейта, пробежался по энергетическим каналам, задерживаясь на узлах и блокировках. Я беззвучно хмыкнул, отметив про себя, что состояние зельевара с прошлого раза изменилось. Энергетическое ядро разбито на семь осколков, но теперь они находились чуть ближе друг к другу. С прошлого раза смещение едва превышало миллиметр, однако даже это было важным. Похоже, выправляя энергетику по всему телу Квейта, я обращаю вспять изменения.
Может, я действительно могу помочь Крайслеру сильнее, чем думал?
С помощью навыка анализа я за считанные секунды просчитал идеальное расположение этих осколков. Для полноценного ядра не хватало ещё пяти фрагментов, но даже из этих семи можно было собрать хотя бы неполную сферу — пусть несовершенную, но способную стабилизировать его энергетику.
Я глубоко вздохнул и сосредоточился сильнее, направляя тонкие нити своей Ци через ладони в тело Крайслера. Приходилось действовать крайне осторожно: любая сильная волна энергии причиняла Крайслеру боль. Приходилось работать предельно аккуратно и деликатно, словно медицинским пинцетом.
Осторожно ухватив первый осколок своей энергией, я медленно потянул его к соседнему. В тот же миг стало понятно, что идея не лучшая: Крайслер изогнулся от боли.
— А-а-ргх! Демоны побери! Что ты там творишь⁈ — вскрикнул он раздражённо и сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Он явно едва сдержался от ругательств — не знаю уж, благодаря врождённому аристократизму или просто не желая портить отношения со мной.
Я мог бы остановиться сейчас же и извиниться. Или мог бы спокойно объяснить ему свой замысел, заручиться согласием и постепенно, месяц за месяцем, миллиметр за миллиметром сдвигать эти осколки на нужные места. Целых два варианта, у которых есть свои минусы и плюсы.
Но я выбрал третий.
Моя Ци текла по телу Крайслера свободно и уверенно. Его энергетика жадно поглощала её, однако поглощение происходило достаточно медленно — времени, пока моя Ци текла по телу, хватало на манипуляции. Именно так я разгонял проблемные застои и устранял блокировки в каналах своих клиентов.
На теле человека есть несколько точек, воздействие на которые способно мгновенно отправить сознание в глубокий сон. Я никогда еще не прибегал к столь радикальным методам, но сейчас мне показалось, что лучший выход — промассировать Квейта, пока тот будет без сознания.
Мои пальцы быстро и точно коснулись нужных точек: одна у основания шеи, другая чуть ниже лопаток и третья рядом с позвоночником в районе поясницы. Одновременно с каждым касанием я направлял всполохи энергии через кончики пальцев.
Квейт резко содрогнулся всем телом, но сказать ничего не успел. Его мышцы мгновенно расслабились, и Крайслер растекся по массажному столу безвольной медузой.
Я перевел дыхание. Возможно, не лучшее решение, но если я добьюсь успеха, Крайслер поймет, что результат того стоит. Да и я заработаю хотя бы один балл к «массажу». На семидесятом ранге меня наверняка ждет что-то потрясающее.
— Теперь можно спокойно поработать, — хмыкнул я, вспомнив шутливую поговорку: «надежно зафиксированный пациент в наркозе не нуждается».
Снова закрыв глаза, я полностью сосредоточился на осколках энергетического ядра Крайслера.
Работа оказалась кропотливой и муторной. Спина взмокла, одежда прилипла к телу, а по лбу стекали крупные капли пота. Я уже несколько раз опустошил пару своих резервов — к счастью, Ци успевала пополняться сама собой за время сеанса и медитировать не приходилось. Но даже так, усталость постепенно накапливалась, и даже выносливость, которую я считал изрядно выросшей, подходила к концу — я дышал глубоко и тяжело, а пальцы мелко дрожали от напряжения.
Однако два ближайших осколка медленно приближались друг к другу. Каждый миллиметр давался с огромным трудом, словно я пытался соединить два магнита одноименными полюсами. Если бы Квейт был в сознании, сейчас бы извивался от боли и кричал во всё горло. Даже в состоянии «сна» его энергетическое тело содрогалось от мощных волн.
Наконец, с огромным усилием я заставил два осколка соприкоснуться. Вот только моя надежда, что они тут же сольются в единое целое, не оправдалась: осколки отталкивались, стремясь вернуться на привычные места. Мне приходилось удерживать их вместе, постоянно подпитывая энергией и одновременно успокаивая бурю, бушующую в меридианах Крайслера.
Однако кое-что все-же произошло: остальные пять осколков чуть-чуть приблизились друг к другу. Всего на миллиметр, но даже это было значительным прогрессом.
Похоже, нужно действовать иначе. Удерживая вниманием соединённые фрагменты ядра, я осторожно начал подтягивать к ним остальные осколки. Это было невероятно сложно — энергетику Крайслера буквально штормило: всплески энергии метались по каналам, вызывая микроскопические разрывы и повреждения. За это зельевар точно не скажет мне «спасибо».
Внезапно в левой руке Крайслера лопнул один из слабых и искорёженных энергоканалов. Я выругался сквозь зубы: когда Квейт очнётся, он не сможет двигать мизинцем, пока не восстановит энергоканал. Неприятно, но сейчас куда главнее собрать ядро.
По мере того как я продолжал сближать все семь осколков, повреждения накапливались. Ради восстановления ядра мне приходилось пожертвовать периферийными участками энергетического тела.
В дверь уже пару раз стучали, но, не дождавшись ответа, уходили. Однако в этот раз стук был настойчивее, и дверь осторожно приоткрылась:
— Господин Крайслер, простите за беспокойство… О Ками! Вы в порядке? — голос слуги дрожал от волнения.
— Всё нормально, — медленно сказал я, не отрываясь от работы. — Ваш господин уснул во время процедуры. Сейчас, пока он спит, я могу провести несколько манипуляций, которые были бы невозможны в обычном состоянии.
— Но господин не предупреждал…
Не давая ему закончить мысль, я твёрдо добавил:
— Когда Квейт очнётся, ему будет очень больно. Он будет нуждаться в самых сильных снадобьях из тех, что есть в доме. Советую немедленно принести их сюда.
Я не видел выражения лица слуги — не мог себе позволить обернуться, но кажется, тот торопливо закивал:
— Да-да… Разумеется!..
Мужчина поспешно удалился, захлопнув за собой дверь.
Я снова сосредоточился на работе. Уже три осколка из семи сомкнулись и больше не пытались разойтись. Остальные медленно, мучительно медленно приближались друг к другу — буквально по волоску в минуту.
Прошло ещё несколько минут напряжённой борьбы. Пот заливал глаза, капал с носа, пальцы занемели, но я почти справился — к трем осколкам добавился четвертый, а оставшиеся изрядно сблизились.
И именно в этот критический момент дверь резко распахнулась вновь.
Я на миг взглянул в сторону двери и увидел пятерых мужчин в доспехах. Среди них была и знакомая мне парочка охранников, и другие, которых я ранее не видел. Судя по клинкам в руках, они пришли отрядом не для того, чтобы принести мне как можно больше лечебных зелий.
Процедуру я не прервал.
— Господин Китт, — холодным тоном обратился ко мне один из них, пока остальные расходились по помещению, — мы считаем, сейчас самое время прервать массаж и привести господина Квейта Крайслера в чувство. Иначе мы будем действовать согласно указаниям нашего господина и нанимателя. Смею заверить, вам эти действия не понравятся.
Я едва не выругался от осознания, что вся проделанная работа может пойти насмарку. Телепортировать Крайслера я сейчас тоже не могу — я не знаю, что будет с его энергетикой при телепортации, но на пользу это точно не пойдет. Защитить я его толком тоже не смогу — я должен касаться его обеими ладонями, чтобы продолжать процедуру.
— Господа, — в тон охраннику сказал я. — Уверяю: сейчас самый ответственный момент процедуры. Если прервать массаж сейчас, последствия для вашего господина будут крайне серьёзными.