Свен Дэй пригласил меня сесть в кресло по другую сторону стола. Я примостил задницу на самый краешек, чувствуя себя так, будто сел на гвозди. Настоятель добрых сорок минут подробно рассказывал о моих достоинствах как практика, алхимика и в целом члена секты, на которые, по его словам, раньше просто не обращал внимания. Сказал, что подаренное зелье поставило его на пятый ранг. Вот тут я здорово напрягся — даже и не думал, что зелье настолько хорошо сработает, что поможет настоятелю взобраться на высший ранг — если бы знал, выбрал бы другой способ снять проклятье. Был велик шанс, что настоятель при переходе сбросит поводок. Но если не сбросил, если поводок привязан к зелью, благодаря которому Свен Дэй поднял ранг, эффект может стать перманентным.
После этого мужчина с легким смущением предложил снять с меня проклятие. Разумеется, я согласился, и спустя минуту получил сообщение от системы:
Внимание! Проклятье «Семь дней» снято!
Свен Дэй все еще не отпускал меня — сидел напротив, сложив руки на столе. Его взгляд был столь же цепким, как и при прошлом разговоре, но в нем не было ни тени прежнего холода и неприязни. Наоборот — мужчина подавался навстречу, когда я говорил, будто боясь упустить любое мое слово.
— Может, помочь тебе чем? — спросил он, когда пауза затянулась.
Я чуть не поперхнулся воздухом. Все, на что я надеялся, он уже сделал.
— Скажу честно — я обязан тебе новым рангом. У секты достаточно ресурсов для твоих экспериментов, и если хочешь, я дам тебе доступ в хранилища. А Сталевар потеснится.
Я осторожно помотал головой, стараясь скрыть свои эмоции, но получалось с трудом. Слишком уж фанатично смотрел на меня настоятель. Будто я не просто ученик, а мессия, спаситель всей секты.
— Лучше раскройте мне, зачем вообще нужна была эта война? — осторожно начал я. — Почему нельзя было договориться со школой?
Свен Дэй помрачнел — насколько это вообще было возможно в его нынешнем состоянии благоговения.
— После взрыва бомбы в городе школа Небесного Гнева отказалась идти на контакт, — сказал он. — Мы были бы рады закончить всё миром, но в той ситуации от нас мало что зависело.
— Школа разозлилась на вас из-за взрыва бомбы?
— Да. Только школа разозлилась на НАС, — с нажимом сказал настоятель. — Прошу, будь внимателен со словами, Китт, и не отделяй себя от секты.
Он замолчал, потом вдруг добавил с неожиданной откровенностью:
— Мы начали опасаться. Взорвав в Вейдаде бомбу, мы стали главными подозреваемыми для школы, и их верхушка ни в какую не верила в нашу непричастность, хотя улик и не было. У нас есть еще четыре бомбы, в том числе с пепельной лихорадкой, но убив людей в школе, мы могли бы спровоцировать выживших на месть. Уцелевшие из школы Небесного гнева, отчаявшись, могли разбудить монстра на вершине горы и, жертвуя своими людьми, довести и натравить его на Вейдаде и на нашу славную секту. Именно для этого мне и нужны были твои бомбы — нужно было ударить одновременно и по Вейдаде и по горе Тянь-Шань.
Признание ничего во мне не всколыхнуло — я давно был уверен, что секта устроила этот взрыв.
Настоятель посмотрел на меня снизу вверх, что с его ростом было почти комично:
— Если уничтожить одновременно школу и монстра, угроза для нас перестанет существовать. Может, всё-таки поможешь с бомбами, Китт? Я тебе клянусь, духовный зверь на горе — это угроза. Если они через пару лет все-таки построят там форт, тварь проснется, и тогда нам всем придется несладко.
Я почувствовал себя крайне неуютно. Вот так просто — одно зелье, и человек готов ради меня на всё? Я не был уверен, что хочу такой власти.
— Я не хочу создавать бомбы. Не хочу отвечать за загубленные жизни.
Свен Дэй с готовностью кивнул:
— Конечно! Как скажешь, Китт. Нет, так нет.
Я решил воспользоваться моментом:
— И ещё… Я слышал, что можно отказаться от клятвы секты.
Настоятель впервые за разговор замялся. В его взгляде впервые мелькнуло что-то кроме желания внимать моим словам:
— Нет, Китт, ты останешься в секте. Пойми — ты слишком важный человек, чтобы быть вне нашей секты. Так что я не позволю тебе выйти из нашего сообщества ни сейчас, ни потом. Ты — гений, которого не видывал свет. Состоя в секте, ты делаешь ее лучше… Давай поговорим о награде за зелье.
— Лучшей наградой будет, если вы не станете выделять меня из учеников, — признался я. — Этим вы меня очень обяжете.
— Такого я обещать не могу, — даже растерялся настоятель. — Не знаю, почему я раньше не замечал твою гениальность, но эликсир раскрыл мне взгляд на суть вещей. Честно говоря, прежде я думал… хм… упросить тебя создать бомбы, после чего убить. Уж прости, но я думал, что живой ты менее полезен нам. Я думал, что ты мстительный, мелочный, не терпящий приказов и авторитетов, местами глуповатый, себе на уме. Только сейчас я понимаю, насколько ошибался.