В глазах Самира разгорался интерес, и когда я замолчал, брат поторопил:
— Давай, говори, не набивай себе цену. Я само внимание.
— Мы можем найти полезных пожилых людей и предложить им вторую молодость взамен на их лояльность. Собственно, сделать так же, как я поступил со стариками, которые теперь трудятся на острове.
— И зачем мне это, если для меня куда дешевле нанять здоровых молодых людей?
Самир точно понимал, в чем может быть выгода, но ждал объяснений от меня. Ладно.
— Потому что здоровые молодые люди, которых ты можешь нанять задешево — в лучшем случае строители и разнорабочие, — заговорил я с напором. — На таких местах они будут куда полезнее стариков, тут согласен. Но я говорю не о здоровье и силе. Человек — это в первую очередь опыт, накопленный за всю жизнь. Представь себе отличного плотника, который виртуозно обращается с инструментом. Или — швею, которая творит чудеса. Виртуозного ювелира, кузнеца, повара, да даже старосту какой-нибудь деревни, на которого народ молится. Обычно люди уносят весь опыт в могилу, но если ты дашь этому человеку шанс снова стать полноценным, здоровым, без проблем с памятью, без болей в коленях, без тремора, снова взять в руки инструмент, без которого он и жизни не представляет, он отдаст тебе все, что угодно. И верность — малая цена за новую жизнь.
Я перевел дух. Сердце колотилось — я яро верил в то, о чем говорил. И я еще не закончил.
— Ни разу не сталкивался со стариками, которые говорят: «Раньше было лучше»? — спросил я без прежнего запала, но с верой в свои слова. — Знаешь, почему они это говорят? Потому что раньше их не подводило собственное тело и разум. Они в первую очередь скучают: о девчачьих коленках, на которые им тогда было интересно и приятно смотреть, о посиделках на берегу речки до рассвета, о юности, об огне, который ярко горел в них. Раньше на них не дышала свежая могила. Только тот, кто ощутил на себе это дыхание, может ощутить всю прелесть нормальной жизни, но для большинства уже поздновато что-то менять.
Самир все еще слушал. В моей голове уже давно был готов план по постройке пансионата для стариков, только из-за своей занятости я не мог им заняться. А вот с Самиром — можно. Тем более брат уже заканчивает стройку и скоро у него появится спокойное время.
Я продолжил.
— Как я уже говорил, старики, особенно те, кто всю жизнь провёл, занимаясь ремеслом, или службой в страже, или охотясь на тварей, — да, есть и такие, которые охотятся даже не будучи практиками, — обладают особым опытом в десятки и более лет, который так просто не наработаешь. Им уже нечего терять, но если предложить им второй шанс — молодость, здоровье, возможность снова быть нужными — они подпишут любой контракт. А эликсир для нас обойдется не так уж дорого. А там уже сам реши, куда поставить специалиста. У нас есть масса зданий в Циншуе — ты хотел оборудовать их в гостиницы, столовые, почтовые пункты и кузни. Для всего этого нужен персонал.
— Для всего этого нужно не так уж и много персонала, — перебил Самир.
— Все так, — терпеливо киваю. — Пожилых специалистов куда больше. Можно взять отдельное здание и переоборудовать его в… — тут я замялся — слова «пансионат» в местном языке не было. Пришлось подбирать аналог. — В центр подготовки профессий, где опытные пожилые люди будут учить других, передавать свой опыт подрастающему поколению. Назовем это «пансионат».
Самир смотрел на меня с непонятным выражением.
— Твой пан-си-о-нат… О ками, что за словечко… В общем, он будет тянуть кучу денег.
Я развёл руками, словно удивляясь его непониманию.
— Разве у нас мало денег? И вряд ли он будет тянуть прямо «КУЧУ» денег. Десяток золотых в месяц — это плевая сумма, зато взамен у нас будет место, где можно собрать людей с уникальным опытом и знаниями — это во-первых. Во-вторых, это способ заработать лояльность и доверие не только самих стариков, но и их семей. А ещё пансионат — это площадка для экспериментов: здесь можно обучать новых практиков, тестировать эликсиры и методики восстановления пожилых. Это инвестиция в будущее. Мы получим людей, которые за шанс начать заново будут готовы пройти через огонь и воду ради нас.
Самир не загорелся этой идеей, не кричал «Да, давай сделаем!», но и не отказывался от идеи. Брат достал из-под мышки папку, потеребил пальцами корешок, и снова убрал ее обратно.