Старик вернулся в комнату, покопался в разноцветной стопке. В одном из них в колонке «Знакомства 65+» сияли несколько объявлений, аккуратно обведённые карандашом. Но только одно было заключено в треугольник, а запись гласила:
«Надежда, 58 лет, вдова. Хорошая хозяйка, образование высшее, люблю лес и природу, готовлю все, хочу ощутить тепло домашнего очага со спутником жизни. Ищу мужчину, возможно вдовца, избавим друг друга от одиночества».
Фёдор Михайлович улыбнулся, пальцами провёл по бумаге, потом поднял глаза на шкаф. Оттуда с полки на него смотрела фотография сына и его семьи. Снимки жён он не ставил, считал плохим знаком держать изображения покойных на видных местах. Но именно сейчас ему захотелось посмотреть в их родные лица, как всегда спросить совета, но сделать по-своему. Он вздохнул, опять почувствовал себя одиноким: «Было бы странно просить совета у своих двух жён по поводу выбора третьей. Мда, Федя, ты даёшь!»
— Вы сами с собой? — в комнату вошёл мальчишка с двумя чашками. Он уже успел согреть воду, разлить чай и съесть добрую долю шоколадки, не сделав и глотка из кружки. Потом сгрёб журналы, поставил чашки, вытащил из кармана остатки сладкого и плюхнулся в кресло, — так и до психушки недалеко!
— Много ты понимаешь. Если не о чем говорить с самим собой, то о чём тебе разговаривать с другими? Ну, а с чаем ты хорошо придумал, принеси-ка ещё печенье из кухни. Попьём, и дуй домой, зачастил ты ко мне, — по привычке проворчал старик и с улыбкой положил кусочек шоколада в рот.
3
Олег вбежал домой и, пролетев мимо родителей, сразу направился в свою комнату. За ним последовал отец и мальчик догадался, что им недовольны. Стягивая с себя пижаму, он спохватился, что снова позабыл про книги. Тем временем отец неспешно вошёл в комнату и рассказал Олегу, как его ждут уже битый час, о пропущенном и остывшем завтраке, о полном неуважении к родителям и к своему внешнему виду, потому как пижама — не лучший наряд для походов куда-либо. Закончилось все, конечно же, требованием показать школьный список литературы на лето и взятые книги у Фёдора Михайловича. Надо ли говорить, что отцу не понравился ответ про дырявую память, и Олегу объявили о наказании на неделю. Тем самым сразу отменялся футбол по вечерам и, самое обидное, карманные деньги. Естественно, последний факт беспокоил больше всего.
Но покорившись судьбе, Олег всё же выпросил возможность ходить хотя бы к соседу, сославшись на его плохое самочувствие и проблемы со здоровьем. Такую инициативу отец, конечно, поддержал, удивился самоотверженности отпрыска и даже похвалил, хотя наказание не снял. Потрепав его рыжие волосы, сказал заветное родительское: «Мы с мамой очень переживаем за тебя», и удалился.
В последнее время родители часто проводили нравоучительные беседы, к чему Олег не привык и даже не был готов. В его школьной жизни отец принял участие лишь раз — первого сентября в первом классе. Дальше у Олега дела пошли в гору, и весь контроль ограничился лишь вопросом — всё ли в порядке в школе. Уроки никто не проверял, все привыкли к ответственному сыну-отличнику, и Олега не трогали, чем в последние месяцы тот активно пользовался. Но однажды он понял, что положение первого успевающего в классе не сильно ценится одноклассниками и вовсе не обязательно быть всегда впереди. Ему рассказали, что за домашкой можно не сидеть часами, собирать рюкзак вечером — это прошлый век, а забытые учебники можно попросить у соседа по парте. Сперва трудно было перестроиться на новый лад, но подобное поведение сулило много хорошего, а к хорошему, как известно, быстро привыкаешь.
Положительные оценки стали редким гостем в его дневнике, что приносило только пользу — учителя наконец-то перестали ставить его в пример, зачитывать его работы и вызывать к доске при объяснении формул и правил. Самое главное, он перестал ездить на ненавистные олимпиады по математике, хотя ещё не до конца признался себе в том, что по ним он всё же скучал. Одноклассники больше не подтрунивали над ним, не обзывали, да и в целом Олег перестал выделяться из потока восьмых классов городских общеобразовательных школ. И чем больше учителя теряли к нему интерес, тем большая дружба завязывалась со сверстниками. Верхом удовольствия стало приглашение на дискотеку в местный парк в честь завершения года, а ребята из соседнего двора даже позвали играть в футбол.