- Василь Архипыч! - По свойски ляпнул подошедший из-за двери приказчик. - А не зайти ли нам на камбуз, перед боем-то поди и не поел по нормальному? Если их благородия не против, тяпнули бы по маленькой там, животинку бы покормили? Чего нам с господами ихние разговоры слушать, уши греть? Во многих знаниях многие печали, как говориться.
Получив заверения от их благородий что совершенно не против, оба нижних чина благополучно убыли.
- Ну-с, господа, давайте-ка мы детально поговорим об возникших у вас и у нас проблемах - придвинулся к столу Олег Денисович, деликатно пододвигая на середину стола поднос (ни тебе завитушки, ни рисунка какого, простой и функциональный как донышко гильзы) с внушительной бутылкой воды и такими-же странными в своей простоте стаканчиками.
Кедров.
Понятно, что рассказывать об произошедшем тут никому не придется, дело, судя по первой фазе переговоров, начавшейся еще на мостике "Цесаревича" было весьма секретным, но вот история, как две прекрасные нимфы в платьицах ВЫШЕ колен (если бы не плотная ткань какого-то ненарядного, бледно-изумрудного цвета, он бы рискнул назвать эти одеяния ночнушками), нисколько не стесняясь происходящего, присев на колени, аккуратно разрезали его штаны немного ниже промежности, несомненно была бы украшением пикантного рассказа, которым бы он делился в Собрании у бильярдного стола.
Заверяя что больно совершенно не будет, девушки подносили к ране какие-то ярко светящиеся стилусы, прыскали из маленьких тюбиков, придерживая изящными пальчиками за плечо зафиксировали у ключицы странную машинку, из которой что-то молниеносно дотронулось до тела. Совершенно равнодушно передавая друг другу инструменты из рук в руки буквально в паре дюймов от... Вот только покраснеть не хватало еще. Он, знаете ли бывал не только в бою но и в весьма фривольных заведениях, да-с.
А ведь тем временем разговор за столом шел преинтереснейший. В принципе, в истории, которую они с адмиралом распутывали, было не так и много новых подробностей. Японские робуры-шулеры только были не гениальными самоучками, как тот-же Робур-завоеватель или капитан Немо, а подло проникнувшими сюда путешественниками во времени. Да, представьте себе, англичанин Уэллс, написавший свою "Машину времени", угадал. Возможно такое станет через несколько веков отсюда. Разумеется, как всякие разумные люди, наши дальние потомки тут-же создали специальную Тайную Канцелярию, надзирающую за тем, чтобы никто по ранним временам не шастал и в свою пользу ничего не изменял.
Было слышно как ойкнул Вильгельм Карлович, приходя в изумление и восторг от того, что многие разрозненные кусочки того, что им было до сего момента известно, сразу-же вставали на свои места в полностью законченной картине. Действительно. Ну создал ты летающий аппарат, кто-то еще такой-же умник придумал реактивный снаряд, который бьет без промаха, но там еще десятки каких-то совершенно немыслимых кунштюков, например фантастического качества голосовой телеграф, включающийся меч, летающие огоньки. Оказывается, все это было создано не сейчас, а придумано и доведено до немыслимого изящества за многие века отсюда. Это как заявиться сейчас во времена Ивана Калиты с Браунингом, беспроводным телеграфом и на паровом катере с парой мин Уайтхеда, повергая направо и налево ватаги ушкуйников на ладьях и драккарах.
Мистер Смит и Олег Денисович уверили, что до этого случая все попытки лихих людей как-то разжиться в прошлом благополучно пресекались их службой, но в основном, до этого случая, дело приходилось иметь с мелкими аферистами, которые желали выиграть на скачках, или заранее заграбастать какой-то, открытый в будущем клад. А тут дело государственной важности, ибо переиграть войну - это вам не какой-то прикуп подсмотреть.
- Минуточку, Олег Денисович. А расскажите, как там в будущем? Ну, Россия например?
Васильев.
- А потому, дорогой Архипыч, знать вам этого не следует. Все своим путем должно идти. Худо ли, бедно ли, но своим. Иначе налетит Земля не небесную ось и всему живому кабзда, да такая, что Страшный Суд как крапивой по голяшкам покажется. - Новый знакомый Васильева, представившийся без затей Андреем Ивановичем, поставил перед матросом вынутую из какого-то мелодично звякнувшего ящичка тарелку дымящегося борща.