-Боже. Сказал бы кто мне год назад, что я буду считать откат от взорванного в прошлом корабля меньшим из возможных зол! Второй, скажите честно - Вам ведь очень нравится, то, чем мы сейчас занимаемся?
-Мне нравится ВСЁ, чем я занимаюсь с момента поступления на службу в Патруль Времени. С небольшими нюансами, но нравится. Да, я действительно люблю свою страну, и считаю ее достойной лучшей участи, и я просто счастлив от того, что моя любовь к своему государству совпадает с текущими задачами, стоящими перед нашей группой. Не переживайте, устав Патруля Времени для меня свят.
-Хорошо, давайте перейдем к рассмотрению Вашего предложения.
29 апреля 1904 года. Крейсер "Ниссин".
Сидеть в час ночи над дощечкой для расчетов было глупо. Как и сосредоточенно водить по ней грифелем. Но именно таким способом неведомые друзья предпочитали связываться с Исороку. Хорошо хоть никто не видит чем он занимается, а то сочли бы идиотом. Он пишет, потом зачем-то вглядывается в написанное на дощечке. Они же не увидят, что на дощечке появляются видимые только ему буквы.
"Исороку, проход не закрыт! Русские в любой момент могут выйти из своей базы, имейте это ввиду!"
Вяленые черти, как они себе это представляют? Он, еще вчера бывший курсантом, и только сегодня получивший погоны мичмана, должен... Закричать? Что-то типа "Друзья! Коварные русские только притворяются слабыми, а на самом деле ждут удобного момента, чтобы ударить нам в спину!". И его товарищи, носящие куда как более тяжелые погоны, тут-же ему поверят и... И что? Неведомые друзья строго настрого запретили сообщать о них, об обществе Цветущей Сакуры. Почему они выбрали его, а не кого-то, хотя бы в чине коммандера? А лучше бы напрямую связались с адмиралом Того.
Конечно, вряд-ли глубокоуважаемый Хейхатиро Того попал бы в такую ситуацию, в которой он и приобщился к Цветущей Сакуре, но можно же было что-нибудь придумать? Ладно, напишем сейчас что он постарается что-то сделать. Вглядываясь в буквы, появляющиеся на доске, он искренне надеялся, что их пишет именно Она. Девушка с удивительно большими для японки глазами, и красивой но короткой прической из рыжих как закатное солнце волос.
Так, кажется уоррент-офицер Йокояма уже топает по коридору, пора и ему быстрым карпом юркнуть из каютки и пристроится в кильватер к командиру. Сегодня ночью офицерский (да, он уже офицер!) расчет их башни усиливает вахту, и они должны быть готовы к немедленному открытию огня. Йокояма видимо скоро уйдет в штурманскую часть, а башня достанется ему. Исороку подозревал, что это из-за его чрезвычайно меткой стрельбы тогда, но точно уверен не был. Ладно, будем считать, это только первый успех, и первое звание, полученное благодаря ДРУЗЬЯМ. Он вернется с этой войны победителем. Вернется вместе со всем флотом, ведь русские совершенно не моряки. Не умеют воевать, и у них нет таких ДРУЗЕЙ.
- Молодец, что взял доску. Надеешься пострелять? - кажется, уголком губы Йокояма что-то изобразил. То-ли усмешку, то-ли презрение, в полутемном коридоре не было точно видно. Ну да, конечно. Отрубился от пороховых газов (так все тогда подумали) как перебравший сакэ гардемарин, и теперь изображает недоступную вчерашнему курсанту мудрость. Нам-то известны как причины как этой досадной неприятности, так и невероятной меткости Исороко Такано, но сейчас ситуация выглядит так, будто старший товарищ высокомерно советует более молодому не зазнаваться.
-Надеюсь. Тем более, господин уоррент-офицер, кажется наверху уже стреляют.
1 мая 1904 года. Порт-Артур, броненосец "Севастополь".
Эх, ставил же капкан на более крупного зверя! Понимал, что японцы не смогут не залезть в Дальний, и посылал миноносцы на постановку мин. И ведь приказывал ставить на порядочную глубину, но эти мичмана лучше знают, как следует воевать. Теперь вспугнули. Утром пластуны сообщили, что какая-то лоханочка японская на входе в порт Дальний рванула. А шедший за ним "Кассуга" или "Ниссин", поняв, чем дело пахнет, к порту не пошел. Даже Кедров, докладывающий об результате этого дела, как-то осуждающе смотрел. Ему-то ясно-понятно, что посылать следовало минный крейсер "Амур", его командир старательный, и засеял бы все вокруг ровно на той глубине, на какой бы ему и приказали.
Этот корабль должен был пройти и по блокированному фарватеру, ни брони ни водоизмещения солидного, но Витгефт "Амур" не послал, он приберегал этот козырь для более серьезной игры. Не можем мы выйти с внутреннего рейда, и точка. Запросил у Алексеева инженеров из Владивостока, пусть они вынесут вердикт - проходим или нет фарватер. Любой другой уже после такого телепания снял бы адмирала-перестраховщика с должности, но только не Алексеев. На кого он укажет, когда япошки нас раскатают? Вот и сидит Вильгельм Карлович в штабе, вызывая негодование у доброй половины старших офицеров эскадры. Вот и ловит презрительные взгляды. Тишайший "как бы чего не вышло" адмирал.