- Уважение, - терпеливо объяснял Аол, - если моя работа понравится и они ее оценят. Одобрение - если нет; за то, что не бездельничал.
Пришелец хмыкал и качал головой.
Когда Аол ловил рыбу или собирал плоды, он спрашивал:
- Зачем тебе так много?
- Это для людей, - отвечал Аол. - Для людей и для себя.
- Как это? - не понимал пришелец.
- Я отдам все людям, - разъяснял Аол, - а себе оставлю лишь необходимое.
Глядя на тростниковые хижины в деревне, пришелец удивлялся:
- Почему у вас нет дворцов?
- А зачем? - спрашивал Аол.
- Чтобы жить лучше! - восклицал пришелец.
- Мы живем хорошо, - отвечал Аол. Глядя на пустую площадь в центре деревни, пришелец удивлялся:
- Почему у вас нет памятников?
- А зачем? - спрашивал Аол.
- Чтобы увековечить память ваших выдающихся людей! - восклицал пришелец.
- Память о людях должна храниться в сердце, - отвечал Аол.
- Но вы же можете многих забыть! - восклицал пришелец.
- Если они достойны - их не забудут, - отвечал Аол".
- Это ты про нас, - задумчиво сказала Айя. - Про нас и про Кирша.
Донована охватила тихая ярость. "Не ей я это рассказываю, - подумал он. - Это я им говорю. Это я ДОЛЖЕН им всем рассказать, а не ей одной".
- Нет, - сказал он вслух, - это не про вас. Это сказка. И продолжил:
"И тогда пришелец спросил:
- Ты знаешь, что такое власть?
Аол удивленно поднял брови.
- А хочешь ее иметь?
- Я не знаю, что это такое, - отвечал Аол.
Пришелец загадочно улыбнулся.
- Я научу тебя, как ее добыть, - предложил он.
И Аол согласился...
И тогда пришелец сказал Аолу:
- Видишь, идет Мона?
- Да, - отвечал Аол.
- Побей ее, - сказал пришелец.
- Зачем? - удивился Аол. Пришелец загадочно улыбнулся.
- Ты побей - увидишь.
Аол долго не решался, но пришелец все настаивал и настаивал, и тогда он, как-то у ручья, все-таки отважился и толкнул ее. Она отодвинулась, уступая ему место. Тогда Аол хлопнул ее по щеке.
- Что тебе, Аол? - удивленно спросила она. И он ушел.
- Избей ее, - говорил пришелец. - Избей и возьми.
- Она невеста Эло, - отвечал Аол, но на следующий день он таки избил ее, а потом сделал своей женой.
Он издевался над женой, рвал волосы, избивал до кровавых синяков, как советовал ему пришелец... И начал чувствовать от этого удовольствие.
Но пришелец сказал:
- Это еще не власть.
И дал Аолу оружие.
- Убей Эло, - сказал он.
И тогда Аол на мгновение проснулся.
- Вчера я отнял у него невесту, - сказал он.
- Да, - сказал пришелец, - это власть.
- Сегодня я хочу убить его самого.
- Да, - сказал пришелец, - это власть.
- А завтра кто-нибудь захочет мою жену.
- Нет, - сказал пришелец. - Ты не понял. Обожди.
- А послезавтра кто-нибудь захочет убить меня.
- Обожди, - сказал пришелец. - Ты не понял.
- Ты болен, - понял Аол.
- Обожди, - сказал пришелец.
- Ты заразен, - сказал Аол.
- Обожди, - сказал пришелец.
- Ты заразил меня, - сказал Аол.
- Обожди, - сказал пришелец.
Но Аол убил его.
Затем он убил Мону - она знала, что такое рабство. Затем он убил себя. Он знал, что такое власть".
Айя сидела тихо-тихо, не шелохнувшись. Ее большие, огромные глаза светились в темноте.
- Страшно, - наконец сказала она. - Ты рассказал плохую, страшную сказку. Да. и не сказку вовсе...
Она зябко поежилась и, вытянувшись, прильнула к его груди. Тело у нее было холодное, просто закоченевшее.
- Я сама виновата, - прошептала она, прижимаясь тесней. - Тебе было плохо, а я все настаивала и настаивала.. И ты взял и рассказал такую историю. Страшную.
Страшную, согласился Донован. Бедный Аол. Он совсем не знал, да ему и невдомек было, что пришелец - это только разведчик, первая ласточка чужого мира и что к ним скоро нагрянет целая орава пришельцев со специально разработанной и хорошо отрепетированной методикой обучения цивилизаций с более низкой ступенью развития и начнет обучать аборигенов, как нужно жить, как порвать с этой рутиной, с этим топтанием цивилизации на месте, с этим бесконечным, бесполезным бегом по кругу, чтобы двинуться вперед, семимильными шагами к прогрессу... Беда только, что это будет чужой прогресс.
Айя успокоилась, согрелась.
- Ты мне не будешь больше рассказывать таких страшных историй? попросила она. - Хорошо, обещаешь?
Донован сглотнул тугой ком слюны. Закрыл глаза.
- Обещаю, - сказал он. - Тебе - нет.
4
Он проснулся резко и сразу, будто его кто-то толкнул. Утро было свежим, ясным, это чувствовалось сквозь закрытые веки, но он не стал их открывать - по ним бегали резвые солнечные блики. Он усмехнулся и представил, как Айя стоит на пороге хижины и зеркальцем пускает ему в глаза солнечных зайчиков, а сама, еле слышно шевеля губами, шепчет:
"Вставай, лежебока!"
- Солнышко-солнышко, - сказал Донован и прикрыл глаза рукой, - доброе утро!
Айя радостно взвизгнула, вбежала в кампаллу и бросилась к нему на грудь.
- Вставай, ле-же-бо-ка! - восторженно завопила она и принялась его тормошить. Донован снова притворился спящим. Тогда она попыталась вывалить его из гамака на пол, но он расслабился, вовсе не собираясь помогать ей в этой затее.
- У-у, тяжелющий! - недовольно выдохнула Айя и снова пропела на высокой ноте: - А ну, встава-ай!
Донован сладко причмокнул и приоткрыл один глаз. Айя засмеялась.
- Солнышко высоко?
- Высоко, высоко! Он открыл второй глаз.
- А море спокойно?
- Спокойно, спокойно.
- А я не брит?
Она рассмеялась и протянула ему зеркальце.
- Ты как морская шушандра!
- Тогда вперед! - Он вывалился из гамака, вскочил на ноги и, забросив Айю на спину, галопом помчался к Лагуне.
- Ура-а! - звонко, на всю Деревню, закричала Айя и немилосердно замолотила пятками, пришпоривая своего скакуна.
Донован диким аллюром проскочил рощу, выбежал на берег, на всех парах влетел в воду, но здесь не удержался на ногах, и они с хохотом и визгом, с тучей брызг, с шумом и плеском полетели в холодную гладь.
- Бр-р-р! Холодина! - отфыркиваясь, выдохнула Айя, окатила Донована водой, засмеялась и нырнула. Голова ее показалась метрах в семи-восьми, она крикнула: - Дылда, догоняй! - И снова нырнула.
Донован хотел броситься ей вслед, но непроизвольно оглянулся и увидел, как по берегу, пыля песком и выбросив в стороны длинные суставчатые лапы, мчит "богомол", а из кабины выглядывает Ратмир и машет ему рукой.
"Богомол" подкатил поближе и остановился, подтянув под себя лапы. Из кабины выпрыгнул Ратмир, тщательно выбритый и не менее тщательно причесанный. Увязая в песке, он зашагал к Доновану.
- С добрым утром, - поздоровался он, подходя, и остановился на кромке берега.
Донован кивнул, буркнул приветствие и начал выходить из воды.
- Нам пора, - сказал Ратмир, не глядя на Донована. - Позови Айю, она обещала показать нам лабиринт.
Донован выбрел из воды и разбито опустился на песок.
- А я, признаться... - Он скрипнул зубами и перевернулся на живот. Забыл я обо всем, Ратмир.
Ратмир молча сел рядом.
"Вот и все, - с болью подумал Донован. - Где ты, мой солнечный зайчик?"
Айя выскочила из воды и мокрым холодным лягушонком прыгнула ему на спину.
- Чего ты меня не догонял?
Донован повернулся, взял ее на руки и встал. Через силу улыбнулся.
- Да так... Нам пора в Город.
- Ну вот, - Айя насупилась и исподлобья посмотрела на Ратмира. - Будто мы среди дня не можем туда поехать...
- Надо, - сказал Донован и опустил ее на песок. - Понимаешь, надо. - Он вздохнул. - Сбегай, пожалуйста, принеси мою одежду.
Айя выскользнула у него из рук и медленно, всем своим видом выражая недовольство, направилась в Деревню. Она поминутно останавливалась, оглядывалась на Донована в надежде, что, может быть, он все-таки махнет рукой на этот Город и отменит свое решение. Вид у нее был очень обиженный.
Иди, молча кивнул Донован и отвернулся.