– Я почти не пью, – сказал он Хикки, словно бы оправдываясь.
– Я знаю.
– Вы думаете, Лоренцо поймет меня?
– Бесспорно. В общем-то, наш разговор носил сугубо предварительный характер – я рад, что мы с вами так легко нашли общий язык. Наверное, майор Лоренцо окажется ничуть не глупее вас.
– И вы?..
– Меня ждут на Пангее. Видите ли, мастер Алекс, я скажу вам по секрету: на самом деле никто не знает, сколько у нас еще времени. Но мне, убогому, почему-то кажется, что его уже совсем не осталось. Дай господь, чтобы я ошибался. Я скоро вернусь.
Золкин выбрался из-за стола, однако Хикки остановил его властным движением руки:
– Не стоит меня провожать. И, кстати, учтите: все, о чем мы с вами сейчас говорили, касается только вас и Руперта Лоренцо. Вам понятно?..
Глава 2
– Черт их всех побери! Это война, самая настоящая война! Они начинают делить то, что поделено давным-давно, еще тогда, когда их сраные дедушки под стол пешком ходили!
Джереми Макфьюз получил кличку Кипяток еще в далекие времена гладиаторской юности, и сейчас Хикки едва сдерживался, чтобы не сказать ему “не кипятись”. В отрочестве Макфьюз категорически отказался стать военным и закончил правовой факультет одного весьма уважаемого колониального университета. Но от судьбы не уйдешь: обвиненный в мошенничестве и подлоге, он вступил в ряды Планетарно-Десантных Сил в качестве рядового. Через три года Макфьюз был уже унтером, а потом и лейтенантом. Во время печально знаменитой карательной экспедиции на Альдаране он проявил такую беспрецедентную жестокость, что был со свистом уволен в резерв. Высокое начальство слишком напугал командир разведроты, который рубил головы беременным женщинам и вообще жег всех, способных держать оружие. Зато его солдаты не погибали от выстрелов в спину – а там, на Альдаране, стрелял каждый куст и каждый камень. Плюнув на все и всех, капитан Макфьюз стал гладиатором. Со временем, заработав пояс чемпиона Империи в легком весе и подкопив денег, он приобрел небольшую компанию. Прошедшие с тех пор десятилетия превратили его в весьма влиятельного магната и лендлорда, но порохообразный характер так и не сломили.
– И, главное, что делить-то? – продолжал возмущаться Макфьюз, ритмично рубя воздух сухой ладонью. – Деловая активность в регионе падает, и скоро от их компаний и без того останется пшик!
– Вот этот пшик они и делят, – улыбнулся Хикки. – А впрочем, тебе-то что до этого?
Кипяток остановился и посмотрел на Хикки с искренним сожалением.
– Во всем должен быть порядок, – изрек он. – А в нашем скользком деле тем более.
– Я сейчас лопну, – сообщил ему Хикки. – От смеха…
Макфьюз поморщился и вдруг повернулся всем телом, глядя куда-то за спину Хикки. Махтхольф тоже развернулся. По буровато-желтой листве старого и не слишком ухоженного сада – в Южном полушарии Пангеи стояла середина осени – быстро шла молодая девушка в коротком пальто. Хикки знал, что после смерти жены Кипяток обзавелся своего рода гаремом, невесть как отыскивая хватких и симпатичных умниц, которые выполняли при нем целый ворох функций от деликатно-секретарских до еще более деликатных – охранных.
Коротко поклонившись Хикки, девушка задрала голову и что-то сказала в самое ухо Кипятка. Загорелая физиономия Макфьюза вытянулась.
– Это точно? – тихо переспросил он. Девушка кивнула.
– Хорошо, иди.
– Что-то случилось? – спросил Хикки.
– Случилось, ч-черт! Давно такого не случалось. Представляешь, какая-то сволочь угрохала одного местного корварца, Йо-Кима. За что, не понимаю? Спокойный, деликатный парень, крутил свои дела, никому не перебегал дорогу…
– Это какие дела? Конвои, торговлишка?
– И конвои, и торговлишка. Но его семья тут очень давно, и все знали его место. А он – свое… Проклятье, неужто эти гады уже оборзели настолько, что принялись за совершенно безобидных людей? М-мм, да… Прости, я должен ехать.
– Я поеду с тобой.
– Ты?..
– Но ведь ты едешь, чтобы переговорить с полицией? Я думаю, что смогу быть тебе полезен.
Несколько секунд Кипяток пристально, словно оценивая, смотрел на Хикки, потом решительно тряхнул головой:
– Да, может быть. Идем.
Сколько миров – столько традиций, говорили в Империи. На Пангее не любили следить за дорогами и потому предпочитали капризный и ненадежный антигравитационный транспорт. Хикки и Кипяток погрузились в большой темно-вишневый огурец с коротким килем в задней части, после чего сидевшая за рулем девушка резко дала тягу. Хикки впечатался затылком в подголовник, беззвучно выругался и подумал, что нормальные – с колесами! – кары были еще одной причиной, почему он так маниакально стремился именно на Аврору.
Антиграв долго петлял по неотличимым друг от друга, одинаково увядающим кварталам сплошных садов, в глубине которых прятались островерхие коттеджи. В конце концов машина оказалась в районе, основными обитателями которого были выходцы с Корвара. Здесь все было не так. Вместо садов – низкие изгороди густого кустарника, хаотические, на взгляд человека, нагромождения разноцветных камней и своеобразные, ни на что не похожие буроватые строения с темными, чечевицеподобными окошками.
Скопление полицейских машин Хикки заметил издалека. Девушка остановила кар чуть поодаль, за перекрестком, и полсотни метров им с Кипятком пришлось идти пешком. После нагретого салона Хикки вдруг стало очень холодно.
Макфьюза здесь знали хорошо. Несколько молодых патрульных, что слонялись перед замкнутым силовым барьером, почтительно склонили головы, а старший из них поспешил отключить поле. Кипяток коротко махнул Хикки рукой и решительно вошел в дом погибшего коммерсанта.
Хикки завертел головой, оглядываясь. Стены передней, гладкие и казавшиеся едва ли не стеклянными, туманно отражали фигуры находившихся в доме людей. Навстречу Макфьюзу вышел кучерявый мужчина средних лет в форменном пальто колониальной полиции.
– Что тут? – коротко спросил у него Джереми.
– Ох-х, милорд Джерри… Мы все боимся, как бы это не залетные наемники. Так чисто, так чисто! Я такого просто и не видел.
– А что говорит его семья? Жена, дети? Кажется, он жил с братом?..
Офицер отвернулся.
– Ничего они не говорят.
Хикки понял его. Традиционная корварская семья, живущая под одной крышей, всегда спала вместе, в большом сводчатом помещении на втором этаже дома. Каждый имел нечто вроде капсулы, искусно вделанной в стену… Следовательно, убийцы не решились оставлять возможных свидетелей. Это было достаточно логично, но не для Пангеи. Здесь практически не случалось заказных убийств, тем более с таким уровнем жестокости. Живя на Авроре, Хикки давно привык к подобным вещам и потому даже не удивился, но ужас бедняги инспектора был ему хорошо понятен.
– Как они проникли в дом? – спросил он.
Инспектор посмотрел на него с удивлением.
– Очень профессионально. Они прошли через подвал мгновенно отключили сигнализацию, потом поднялись наверх. Судя по всему, они знали расположение комнат в обычном жилище корварцев. А… а почему вы решили, что их было несколько?
– Потому что настоящие профи работают только бригадой. Времена одиночек давно прошли, вы слышали об этом?
– Да-да… Эксперты говорят, что их было двое. Но при этом – практически никаких следов, понимаете? Мы нашли только аккуратно вскрытую вентиляционную дверку подвальной молельни и испорченный пульт сигнализации внизу. И все. Эксперты не могут даже сказать, как они ушли.
– Когда это произошло? – отрывисто спросил Макфьюз. – Клянусь, я найду этих сволочей!
– Не найдешь, – ответил ему Хикки. – Может, найдешь заказчиков. Тут думать надо. Или нет?..
– По словам экспертов, их убили в полшестого утра. У нас тут двадцатичетырехчасовые сутки, – словно бы извиняясь, сообщил инспектор Хикки – по одежде он сразу опознал в нем жителя какой-то другой колонии.
– Я в курсе, – улыбнулся Махтхольф. – Из чего стреляли, установили?