Кажется, впервые за все время их знакомства Франко улыбнулся.
— Ричард Дайсон… Живая легенда. Это крайне интересный трофей.
— Ну что ж, договорились. Остальную часть оплаты получите, когда последние две цели будут устранены. Ну и по поводу должности начальника службы безопасности — я ведь не шутил. Мне понадобится в штате такой человек, как вы.
— Спасибо за предложение, но я работаю лишь по разовым контрактам. Поэтому обойдемся временными полномочиями, — учтиво поклонившись, андрогин повернулся к выходу. Двери послушно распахнулись перед ним.
— Жаль, — вздохнул Джастин. — Что ж, удачи, мистер Франко. Буду ждать новостей.
Морг считается мрачным местом, однако доктор Стоун обожал свою работу. Просто идеальные условия для такого педанта и интроверта, как он. Тишина, прохлада, минимум общения, все всегда на своих местах. И четкие регламенты на каждое действие. Стоун обожал регламенты. Они делали его жизнь такой упорядоченной и понятной.
Покачивая головой в такт звучащей в наушниках музыке, он проверил формуляр по поступившему пару часов назад клиенту. Доминик Гордон. Большая шишка с Холмов, при жизни был вице-президентом крупной корпорации. Восемьдесят три года, не так уж и стар по нынешним временам. И надо же — банальный сердечный приступ. Аутопсия прошла по ускоренному протоколу — смерть наступила всего четыре часа назад, тело еще толком остыть-то не успело. Но родственники настаивали на скорейшей его передаче для похорон. Так что, зашив клиента, Стоун подкатил его к столу, чтобы запаковать в вакуумный бокс.
И едва не вскрикнул в голос, увидев в дверях человека.
— Чт… Кто вы?! Как вы сюда вошли?
Незнакомец был среднего роста, узкоплеч, худощав. Серебристый с отливом костюм лишь подчеркивал бледность его кожи. Глаза скрывались за полоской черного глянцевого стекла.
— Я за телом мистера Гордона.
— Эм… — растерялся Стоун. — Но мне сказали, что за ним приедут через… у меня еще полчаса. Извините, я почти закончил. Подождите, пожалуйста, снаружи. Как вы вообще прошли?
Несмотря на то, что в помещении было прохладно, Стоун покрылся испариной и нервно отер ее со лба. Странный незнакомец выглядел не очень впечатляюще, но почему-то пугал его до чертиков.
— Не беспокойтесь, я сам подготовлю все к транспортировке, — произнес визитер. — Мне как раз нужно кое-что забрать для своей коллекции.
— Забрать? Но все вещи я уже упаковал в этот контейнер, по описи…
— Хорошо. Так вы не могли бы оставить нас на пару минут?
— Эм… Да, но… То есть, нет. Регламентом не предусмотрено…
— Всего лишь небольшая просьба, — мягко улыбнулся незнакомец. — Отдохните немного. Сходите выпейте кофе.
Стоун судорожно сглотнул. Почему-то находиться в одной комнате с этим странным типом было жутковато. Все равно что с ожившим трупом.
А, к черту! Проще оставить его здесь, а самому подняться в вестибюль и уже оттуда вызвать охрану.
Бочком протиснувшись мимо визитера к выходу, Стоун торопливо зашагал по коридору.
Оставшись один, человек в сером костюме не спеша обошел стол с лежащим на нем телом. Встал у изголовья и медленно, почти ласково, провел по лицу старика кончиками тонких пальцев. Аккуратно приоткрыл сомкнутые веки.
Лицо его, до этого пугающе бесстрастное, будто озарилось изнутри выражением трепетного предвкушения. Раздался негромкий металлический щелчок, и в руке его будто само собой появилось блестящее, загнутое, как птичий коготь, лезвие.
— У вас красивые глаза, мистер Гордон, — шепотом произнес он.
Глава 21
Войти в кварталы Старого города — это все равно, что перешагнуть невидимую черту, отделяющую относительно цивилизованные и безопасные районы Желтой зоны от царства полной анархии. По большому счету, это гетто, не входящее в юрисдикцию Бостонской агломерации. Формально все эти кварталы непригодны для жизни, сюда не ходит общественный транспорт, не заезжают полицейские патрули, даже дроны Системы мониторят ситуацию с безопасной высоты. И это палка о двух концах. Нет закона, нет контроля, нет налогов — но нет и защиты. В том числе от опасностей, грозящих извне.
А извне есть чему грозить.
После Второй гражданской войны на территории Северной Америки установилось шаткое равновесие с довольно расплывчатым разделением территорий. Федеральная армия и полиция, да и прочие федеральные службы, по сути, были уничтожены, раздроблены, а вместе с ними раздробилась и единая экономика. Экономические и политические центры бывших США и Канады превратились в некое подобие древнегреческих городов-государств. Они стали максимально самостоятельными, даже более самостоятельными, чем старые штаты. Однако при этом были вынуждены закупориться на относительно небольших территориях, которые проще было оборонять.
Власть в агломерациях по факту принадлежит важнейшим местным корпорациям. Например, в Бостоне их несколько: BostonDynamics, специализирующаяся на робототехнике; G-Corporation, поддерживающая работу ССР — Системы социального рейтинга; Blue Ocean, развивающая сферу FullVR. Плюс мощный университетский кластер и с полдюжины финансовых компаний.
Ну, а за пределами мегаполисов, начиная с 2070-х годов, воцарился новый Дикий запад. Почти как в девятнадцатом веке, но в причудливом сплаве с современными реалиями. Обособленные городки и ранчо, охраняемые наемными шерифами и самодельными боевыми роботами. Перегонка через Великую равнину стад геномодифицированного скота, многокилометровые железнодорожные составы, движимые автоматизированными локомотивами чудовищных размеров. Кочевые банды из Нового Ацтлана, терроризирующие оседлых реднеков, а иногда собирающие рейды и на крупные города. Добавить к этому десятки новых религиозных сект разной степени радикальности, разросшиеся до размеров маленьких армий наркокартели, зоны отчуждения после нескольких крупных техногенных катастроф… В общем, почти постапокалипсис, хотя вроде бы никакой глобальной катастрофы и не случилось. Просто страна так и не собралась воедино после войны.
Еще и экологические проблемы усугубляют положение. Мощнейшие землетрясения на Гавайях в 2063, быстрое таяние арктических льдов и поднятие уровня мирового океана, ускорившиеся темпы глобального потепления… Кажется, в определенный момент все самые мрачные прогнозы футурологов начали сбываться один за другим. Хорошо еще, что океан наступает относительно медленно, а не обрушился на побережья огромным цунами.
Что конкретно стало последней каплей, расколовшей когда-то великую страну — сложно сказать. На уроках истории нам рассказывали про какие-то экономические причины и внешнее вмешательство, однако я слишком много информации черпал из других источников, чтобы поверить в эту версию. Куда больше верилось в то, что дали знать копившиеся десятилетиями внутренние социальные противоречия. Например, борьба за права различных меньшинств, развернувшаяся в начале века, к пятидесятым годам переросла в тотальную дискриминацию уже со стороны тех, кто раньше считался притесняемым. И сжимаемая несколько десятилетий пружина распрямилась — только в обратную сторону.
Хотя, возможно, экономические причины тоже были. Такое впечатление, что нынешнее положение вещей вполне устраивает корпорации. Они никогда еще не имели таких возможностей и такой власти, как сейчас. Никакого госрегулирования, никаких антимонопольных комитетов, да и вообще никаких запретов. А ведь законодательные запреты во второй половине века стали серьезно тормозить развитие корпораций. Особенно это касалось биотехнологий и прочих сфер, в которых возникали серьезные моральные дилеммы. Клонирование, выращивание органов, создание антропоморфных роботов, в том числе секс-кукол. Да та же Система социального рейтинга, почти уничтожившая понятие частной жизни. Все это сложно было представить еще полвека назад, хотя чисто технологически это было возможно уже тогда.
Официально все преподносится как временные трудности. Мир вообще переживает сложные времена — половину Евразии и Африки захватили исламисты, Китай и Россия грызутся за оставшуюся половину, Центральная Америка почти полностью захвачена Новым Ацтланом, Австралия и Южная Америка закуклились, сосредоточившись на борьбе с последствиями экологических катастроф.