В этот момент лимузин неожиданно остановился — они подъехали к парадному входу в бизнес-центр.
***
Встреченные министром экономики, его свитой и представителями холдинга Tawazun, они шли по широким залитым солнцем внутренним коридорам. Впереди всех уверенно шагал Его Высочество принц Хамдан. Он держал в руках свои ноутбук и смартфон. Справа от него, почти касаясь плеча Фазза, шел Мухаммад со спортивной сумкой Fendi в руке. Слева от принца шагал его кузен Рашид аль-Нахайян, рядом с которым величаво выступал Халед аль-Кабир. Замыкал процессию Омар, старавшийся двигаться след в след за Мухаммадом.
За ними следовали министр аль-Мансури, его заместители и помощники, а также топ-менеджеры Tawazun c кейсами, ноутбуками и планшетами в руках. На их запястьях поблескивали швейцарские часы, рукава и воротнички их белоснежных кандур были украшены золотыми булавками и запонками, изящные оправы их очков серебрились на послеполуденном солнце.
В зале для переговоров с панорамным остеклением их ожидала делегация, во главе с первым заместителем министра экономики российского государства Иваном Пресненским, его помощниками и представителями концерна Aurus.
Омар прекрасно знал, что его пригласили сюда в качестве красивого дополнения к свите Фазза. Но это не обижало его, наоборот, — скорее льстило. С его помощью Дубай демонстрировал иностранным гостям и деловым партнерам, что его жители молоды и прекрасны.
Поначалу, как только Омар вырвался из-под ненавистного покровительства шейха Абдуллы аль-Тани и стал тенью казавшегося ему героем Мухаммада, особое внимание окружающих, отмечавших его неординарную красоту, раздражало. Но после произошедшего с ними в четырнадцатом году случая Омар стал относиться к своей внешности иначе.
Тогда случилось, что он упросил Мухаммада отправиться на машине в Эр-Рияд на проходивший там культурный фестиваль. Границы между Эмиратами и Саудовской Аравией весьма условны. Показав пограничникам паспорта на одном из пограничных постов, они благополучно добрались до столицы и присоединились к веселью. На фестивале можно было посмотреть новые фильмы, познакомиться с интересными личностями со всего Ближнего Востока, отведать необычной национальной пищи и протанцевать или проговорить обо всем на свете, сидя целую ночь на открытом воздухе и глядя на звезды.
Однако на следующий день оба были схвачены шариатской гвардией и допрошены одним из активистов Комитета Пропаганды Добродетели. В ходе допроса Мухаммаду удалось выяснить, что кто-то из бдительных граждан-саудитов вчера позвонил в КПД и сообщил о двух необычайно красивых гостях фестиваля, прибывших предположительно из Эмиратов. На том основании, что выдающаяся красота молодых людей могла спровоцировать желание прелюбодействовать у местных женщин, Комитетом было принято решение об их немедленной депортации в Эмираты.
Оказавшись дома, возмущенный до глубины души Омар настрочил в Фейсбуке длинный пост, полный негодования в адрес шариатской гвардии и КПД. Пост неожиданно стал популярен и распространился по сети как вирус. На Омара буквально посыпались: предложения о работе из модельных агентств, шквал запросов на дружбу, приватных сообщений от женщин со всей планеты и сострадательных комментариев, полных поддержки и солидарности.
Приобретя некоторую известность в Дубае и за его пределами, Омар смог окончить курс профессиональной фотографии, был познакомлен с Фазза и даже начал по его примеру сочинять любовные стихи. С модельными агентствами он тоже успел поработать. Снимался для западных глянцевых журналов бредущим, ведя под уздцы чистокровного арабского жеребца, посреди аравийской пустыни, в национальном бедуинском наряде и с подведенными сурьмой нижними веками. От многочисленных предложений сняться обнаженным или хотя бы с голым торсом Омар открещивался как чёрт от ладана, но они продолжали поступать с завидной частотой. Мухаммад с тех пор не упускал случая подшутить над его привлекательной внешностью, а в глазах остальных эта внешность приобрела дополнительную ценность и светский лоск.
Когда они всей толпой показались на пороге переговорной залы, русская делегация поднялась со своих мест. Фазза подал пример остальным и первым протянул руку, приветствуя на английском Его Превосходительство замминистра:
— Здравствуйте! Как поживаете? Прошу простить нас за то, что заставили вас так долго себя дожидаться, мне очень жаль…
Даже сквозь смуглую кожу Хамдана заметно просвечивал заливавший его щеки румянец.
— Ваше высочество, — заговорил с непривычным акцентом русский, крепко пожимая руку Фазза. — Рад знакомству с вами! Мы вовсе не почувствовали неудобств, ваши сотрудники успели принести нам вкуснейший обед, и мы прекрасно провели время! Позвольте представить вам моего помощника, Юрия Власневского и помощницу, Катерину Белецкую…
Русский говорил, Фазза улыбался и кивал, пожимая руки менеджеров, а Мухаммад внимательно наблюдал за происходящим. Спортивная кожаная сумка Fendi стояла на полированном мраморном полу под его креслом.
— Как вам наш климат? — начал традиционную часть Фазза. — Расскажите мне о московской погоде…
В начале любых переговоров, согласно арабскому обычаю, всегда следовала ничего не значащая беседа, посвященная общим фразам и вежливым формулам, никак не относящаяся к предмету встречи. И русская делегация отнюдь не казалась удивленной таким оборотом дел. Все чинно кивали в ответ на замечания принца Хамдана о невыносимой жаре в сентябре, приветливо улыбались, говоря о родной стране, и совсем не выглядели раздраженными неспешностью хода переговоров, словно бы знали, чего ожидать от принца и его людей.
Мухаммад изучал доброжелательные лица русских, когда услышал рядом шепот Рашида:
— Посмотри, какая бледная… Она не похожа на русскую…
Не сразу сообразив, о ком речь, Мухаммад нашел взглядом сидевшую справа от Пресненского помощницу. Имена у русских были такие, что никогда не выговорить и не запомнить. Вот и ее имя он не запомнил. Запомнить что-либо о ней было трудно. Блеклая внешность, бледная кожа, собранные в хвост на затылке пепельные волосы, невыразительные, ускользающие от взгляда и памяти черты лица. Одежда — самая классическая для помощницы топ-менеджера: наглухо застегнутая белая блуза с консервативным бантом у ворота и длинным свободным рукавом, черная юбка-карандаш ниже колена и подобие черных тапочек на ногах.
В ходе совместного просмотра и обсуждения приготовленной в Aurus презентации она несколько раз наклонялась к уху начальника и что-то очень тихо говорила ему. Пресненский кивал, а через некоторое время обращался к Фазза с очередным предложением или идеей.
— Тридцать шесть процентов — это одна треть, — улыбаясь говорил он. — Уверен, вы оцените щедрость нашего предложения. Кроме того, производственные мощности завода в Абу-Даби смогут обеспечить вашу семью и круг друзей эксклюзивными моделями лимузинов…
— Она даже на женщину не похожа… — с ухмылкой прошептал Халед. — Жалкое подобие…
Мухаммаду очень захотелось треснуть со всей силы по ехидной, самодовольной роже саудита, но он сидел неподвижно, молча сжав зубы, и слушал Фазза:
— Благодарю вас всех! Если на то будет воля Аллаха, наше с вами сотрудничество станет долгим и успешным!
И принц улыбнулся одной из своих самых обаятельных улыбок.
Далее последовало подписание бумаг, обмен копиями, рукопожатиями, благодарностями, похлопывание по плечам и, в качестве закрепителя достигнутого успеха, объявление о том, что в клубе Villa Beach сегодня вечером состоится вечеринка в честь заключения контракта между правительствами и госконцернами двух стран.
В этот момент в руках Фазза зазвонил телефон. Так Мухаммад давал ему предлог, чтобы быстро исчезнуть, не вызывая лишних вопросов.