Она права.
- Ну, да.
Я хочу Оливера, но я не хочу выглядеть глупой, даже бутылка вина не придает мне храбрости. Полторы бутылки. Я не настолько пьяна. Пока что.
- Он оставил свой гаечный ключ у моего бассейна.
- Ему нужен ключ. Может быть даже завтра. Хороший предлог, чтобы зайти к нему.
Не самый тупой повод.
- Может быть.
- Может быть, задница.
Я не знаю. Несмотря на алкоголь, я все еще помню его выражение лица две недели назад, говорящее о его отвращении.
И это не помогает моей храбрости.
- Возможно, не самая лучшая идея пойти туда после того, как я выпила.
Джилл поднимает бокал с вином.
- Нет. Лучшей идеей будет выпить еще два бокала и пойти.
Кристен открывает последнюю бутылку Пино Гриджио и разливает по бокалам.
- Пей до дна.
- Давай допивай и поднимай свою задницу. Сними наконец эту чертову одежду и надень что-нибудь сексуальное.
Я следую за ними в свою спальню. Сажусь на кровать, пока они роются в моем шкафу. Через несколько минут складывается такое впечатление, что в моем шкафу прошел ураган, в итоге я одеваю сарафан на бретельках. Без бюстгальтера.
- Неброско, но его легко снять…это так на всякий случай.
Всякий случай! Посылает озноб по моему телу.
- Я не очень уверена в твоей теории.
Джилл протягивает еще один бокал вина.
- Прикончи его, чтобы не струсить.
- Еще один бокал или нет, но я подумываю о том, чтобы отступить.
- Нет. Это первые многообещающие отношения после твоего расставания с Мартином. Ты сделаешь это.
- Мое расставание. Правильно.
Ненавижу обманывать их. Как будто я защищаю Мартина. Правду ничто не исправит. В то время Джилл и Томми были вместе, и если бы я рассказала ей о том, что произошло, она сказала бы ему. И что потом? Мой брат так беспокоился обо мне. Он, скорее всего, убил бы Мартина
Мне было так стыдно. Стыдно за то, что случилось со мной. Как я могла быть так глупа, продолжая встречаться с ним?
- Вино.
- Хорошо. Давай сделаем это.
Мы спускаемся вниз, и Джилл протягивает мне гаечный ключ.
- Ты горяча. Сексуальна. Уверена в себе. Он хочет тебя.
Кристен приподнимает мою грудь снизу.
- Потри свои соски, чтобы он увидел их в твоем платье.
- Ты шутишь?
- Давай Эдди. Сделай это. Парням нравится это.
Я вспоминаю, как Оливер уделял особое внимание моей груди, поэтому я запускаю руку под платье и щипаю соски, оттягивая их, чтобы они торчали.
- Лучше?
- О, да. Ему это понравится.
- Хорошо. Я сделаю это. Я сделаю это. Скажи мне.
- Ты сделаешь это, Эдди.
Джилл с Крис стоят у двери, когда я оглядываюсь назад.
- Иди.
Черт. Я действительно иду туда.
Моя голова идет кругом. В его доме не горит свет, но мне кажется я вижу свет от телевизора в окне гостиной.
Даже находясь в состоянии опьянения, я знаю, что я тупица. Как несовершеннолетняя. Веду себя как двадцатисемилетний подросток.
Я звоню в дверной звонок и придумываю как минимум десяток причин, почему мне нужно уносить свой зад, прежде, чем он откроет дверь и увидит меня в этом платье с торчащими сосками на его пороге.
Тик-так. Тик-так. Тик-так. Оливера нет. Может быть его нет дома. В конце концов, сегодня суббота. Он наверное на свидании или еще какое-нибудь дерьмо вроде этого.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, и тут Оливер открывает дверь. Он смотрит на меня с недоумением.
- Макс?
Голос хриплый. Черт. Я разбудила его.
- Ммм…
- Что ты делаешь?
- Ммм…
Его волосы спутались. Он без рубашки. Я не могу отвести жадный взгляд от его мускулистой, татуированной груди. Хочу облизать его. Снова укусить за соски. И эта чёртова дорожка волос, исчезающая за спортивными штанами. И его я тоже хочу вылизать.
Черт. Он выглядит потрясающе. Я хочу его.
Я шагаю ближе и хватаюсь за его шею свободной рукой. Я прижимаюсь к его губам с намерением поцеловать. И он позволяет мне.
Его язык мягкий. Влажный.
Я пришла, чтобы соблазнить его. Но в итоге, все оказалось наоборот.
Он берет мое лицо в ладони.
- Макс.
Он произносит мое имя, и я в панике прокручиваю в голове тот инцидент. Я боюсь услышать то, что он хочет сказать, поэтому я отстраняюсь и протягиваю ему инструмент
- Ты оставил ключ в моем доме. Я решила принести тебе его. Вот почему я здесь…в это время… потому что мне нечем заняться.
Он смеется, и я хочу умереть, потому что это, вероятно, самая отстойная вещь, которую я когда-либо говорила.
- Спасибо. Уверен, завтра я бы обыскался его.