– Так это... Михаил Петрович, – принялся заикаться стажёр. Нет, ну до чего же раздражает это блеяние. – Я ж у Андрея Борисовича...
– Не понял.
Вася снова странно заморгал.
– Елена Витальевна в пятницу вечером позвонила, сказала, я принят на стажировку к Спицкому. К аналитикам, – пояснил Вася, как будто я не знал, кто такой Спицкий.
Будь у меня на носу очки, стекло в них однозначно в тот момент треснуло бы.
– Елена Витальевна позвонила?
– Ну да.
– Так я что, без стажёра остался?
– Не, вас там уже ждут...
– Ждут? – Разговор упорно напоминал беседу немого с глухим.
Вася нервно сглотнул.
– Так. – Я тряхнул головой. – Вася, стой тут и никуда не рыпайся. Понял? А я сейчас.
– Михаил Петрович, а презентации-то как? – крикнул стажёр мне в догонку, но я уже завернул далеко за угол.
Пропуск пискнул – я ворвался на трейдинг, огляделся, и мне резко поплохело. Там, недалеко от моих мониторов – моих священных мониторов, к которым я не позволял прикасаться даже уборщице и с которых сам сдувал все пылинки, – сидело «оно»! Сложив на острых коленках руки, зыркало по сторонам глазами, спрятанными под огромными окулярами. Я мигом вспомнил это «недоразумение» среди прочих претендентов на стажировку в «Эвересте». Ещё тогда, едва её увидев, сразу подумал, как бы вежливей слинять с собеседования. Специально задавал мало вопросов и через слово вежливо кивал, чтобы «оно» не удумало что-нибудь спросить. Даже улыбался, хотя моя улыбка и стажёр – две несовместимые вещи. Господи, как «оно» очутилось на деске?! На сердце потяжелело.
Чуть не сбив Анечку Немчинову из бухгалтерии, заглянувшую к нам, чтобы забрать распечатанные тикеты**, я рванул обратно в коридор. Прямо, потом налево и направо. Со всей силы навалился плечом на дверь в отдел кадров, забыв о такой вещи как ручка. Надави – дверца и откроется.
Вертевшаяся у зеркала Леночка Гончарова вздрогнула, когда я ворвался в кабинет, быстро спрятала тушь в кулаке, шагнула к своему столу и села. Наблюдать за Леночкой всегда было в удовольствие: стильная, со вкусом подобранная одежка, узкая талия и умопомрачительно длинные ноги, как о таких говорится «от ушей». И пахло от неё всегда, как из лучших бутиков Парижа и Милана. Жаль, что сейчас мне было не до сладкого ванильного аромата, струившегося от её красивых плеч.
– Леночка, – склонился я над Гончаровой и задышал ей чуть ли ни в шею, – я чего-то не понял... Откуда чучело у меня в отделе?
Леночка слегка отстранилась и поправила прядку залакированных волос.
– Во-первых, не чучело, Михаил Петрович, а Таисия Почуева. Четвёртый курс Финансовой академии. Отличница, призёр олимпиад по математике. А во-вторых, вы же сами ни на одного стажера заявку не оставили. Всех расхватали, а вам досталось то, что осталось.
– Я... не сделал... заявку?! – завопил я и принялся шарить рукой по карманам штанов в поисках мобильника. Куда же я его дел?
– Михаил Петрович! – гневно воскликнула Леночка, так как моё рукоблудство по собственному телу совсем не укладывалось в понятие корпоративной этики. – Живо перестаньте. Как вам не стыдно!
– Сделал я эту грёбаную заявку! В пятницу всё тебе отправил! – орал я, как резаный, продолжая ощупывать себя в самых интимных местах. – На Васю Осколкова. Включи свой телефон! Смс-ку тебе отправил.
Гончарова дрожащими пальцами потянулась к позолоченному айфону. Экран вспыхнул, Леночка лихорадочно листала список сообщений.
– Ну? Днём отправлял. Садился в самолёт и только и делал, что всем отвечал. И тебе ответил.
– Да не было ничего, – ответила побледневшая Леночка. – Вот, смотрите сами.
Гончарова сунула мобильник мне под нос.
– Вот моё: «Михаил Петрович, я всё ещё жду от вас информацию по стажёру».
– А вот моё.
Я, наконец, вытащил утонувший во внутреннем кармане пиджака мобильник и открыл сообщения.
– Вот. Читай. «Мне Васю, пожалуйста. С меня тортик».
– А внизу красным?
– Что внизу красным?
– Внизу красным написано: «Сообщение не отправлено. Повторить?»