— Да поняла я, там кто-то был. Маленький… — на меня снизошло озарение: мы в школе, здесь могут быть дети. Хотя что им тут делать? Солдаты эвакуировали их в первую очередь. Лезут же разные глупости в голову, но всё-таки переспросила: — Ты заметил ребёнка?
Лёша утвердительно закивал. Его указательные и средние пальцы согнулись, он начал рисовать скрюченными руками круги, будто размешивая засушенными птичьими лапками зелье в котле ведьмы. Приостановился, ткнул пальцем вперёд и повторил жест.
Нет, ничего не понимаю. Вопросительно уставилась на Игоря, который внимательно следил за нашим разговором. Он больше общается с Алексеем, может, растолкует.
— Там, ребёнок, искать, — медленно перевёл он. Потом, будто эти слова, сказанные вслух, сложились в осмысленную фразу, вскрикнул: — Он говорит, что видел ребёнка, надо…
— Тихо ты, не кричи, — цыкнул на него Глеб. — Кончайте болтовню. Уходим.
Глеб схватил меня за руку и потянул дальше. Сделала парочку шагов вперёд и остановилась. За другую руку тянули назад. Оглянулась. Алексей смотрел на меня жалобным взглядом и свободной рукой повторял ребёнок искать.
— Стой, Глеб. А если там действительно ребёнок и ему нужна помощь?
— Ира, это не наша проблема, — Глеб настойчиво тянул меня вперёд. — Мы не знаем, кто тут ещё есть. Сваливаем!
— Это же просто ребёнок, — упираясь, пролепетала я.
— И что.
— И что?! — возмущённо повторил слова Глеба Игорь.
— А ты заткнись на хрен! — мужчина кипел, словно забытый на газу чайник.
— Нельзя так, — парень немного отступил от нас и с опаской смотрел на Глеба. Отступил ещё и продолжил: — Может, он тут совсем один.
— Может… а может, он ведёт нас в ловушку. А может, там вовсе не выживший, а нечто иное, — сарказм Глеба можно было черпать ложкой.
— Всё равно надо поискать, — уже не так уверенно протянул Игорь. Он был готов сдаться и, как последний аргумент, совсем тихо прошептал: — Плохо бросать детей.
Энергично закивала: детей бросать нельзя. Мысли и сомнения хаотично закружились хороводом. Да, поиски — это задержка и опасность, но там ребёнок… На базе меня ждёт Аня, но она взрослая и самостоятельная. Дилемма. Как быть? Сбежать и продолжить путь к сестре или искать неведомо кого и забрать с нами. Родная сестра или чужой ребёнок? Неравноценный, но важный выбор.
Общий спор прервал негромкий дробный топоток, внизу кто-то пробежал. Донесся еле слышный всхлип, хлопнула дверь. Мы уставились на лестницу и затаили дыхание. Кто-то легонько постучал меня по плечу. Сердце, подскочив к горлу, ухнуло вниз, решив, что в пятках ему будет безопасней. Чёрт. Лёша снова требовал внимания. Он указал вперёд и развёл руки, вопросительно приподняв брови. Тут даже не зная язык жестов, можно легко догадаться о его интересе. Чего стоим? Да потому, что там творится неизвестно что. Но объяснять ничего не стала, а просто пожала плечами. Видя, что я никак не реагирую, он обогнул нас и кинулся к лестнице.
— Постой, — еле успела его поймать за рукав и остановить.
Лёша мотнул головой, попытался вырваться и всё повторял: искать, искать.
— Там тоже кто-то есть, — Игорь дрожащим пальцем указывал назад. Он нервно теребил лямки рюкзака и от испуга пустил петуха: — Кажется, я видел мальчишку. Здесь не один ребёнок.
Это стало решающим фактором. Теперь на чаше весов не один чужой ребенок, а дети. Встреча с сестрой отдалялась.
— Глеб, мы должны им помочь, — теперь уже я тянула мужчину на поиски.
Глеб в сердцах выматерился и сплюнул на пол. Его натянутое струной тело, твёрдо сжатые челюсти и вцепившаяся железной хваткой в моё предплечье рука ясно говорили — эта затея не для него. Он, выплёвывая слова, будто забивая гвозди, прочеканил:
— Валим! Мы договорились: уйдём, если будем тут не одни. И мы не одни.
— Но… — я придержала его за руку. Не дав возразить, сбивчиво затараторила: — Послушай. Мы быстро всё осмотрим. Разделимся на пары. Обыщем школу. Обойдём этажи на пути к выходу и по ходу попытаемся отыскать детей. Если не найдём, тогда отступим. Ладно?
— Нет! — Глеб рубанул свободной рукой воздух. — Ира, ведёшь себя глупо, как в тупом ужастике. Нет, если хотите, оставайтесь. Я сваливаю.