Я развернулась, намереваясь завернуть в кухню и что-нибудь перекусить на ходу, как вдруг меня остановил странно задумчивый голос ученика.
— Леди, ты же такая же, как они, верно?
— Кто?
— Охотники. Как Агата, как Каспер. Когда я охотился вместе с ним, я заметил разницу. Он двигается иначе. Не так, как Мрак или Свят. Быстрее, четче, легче, стремительнее. Мрак и Свят движутся, как бойцы. Убийцы. Люди. Каспер — как хищник. Так же, как и ты. Твоя скорость выше, чем у прочих людей. Даже манера движения другая. Ближе к вампиру, чем к человеку. По сути, ты тоже охотница, ведь я прав?
Я вздохнула и вернулась в комнату, встав позади кресла и облокотившись на него.
— Прав. Это что-то меняет?
— Нет. Но мне интересно.
— Все сложно, Вин, — задумчиво произнесла я, думая, как уместить непростой разговор в пять минут, что оставались в запасе. — Охотниками рождаются. Стать охотником, в полном смысле слова, невозможно. Обычно способности передаются по наследству. Но бывают, так сказать, и случайные художества природы. Такие, как я. Я почувствовала в себе инстинкт охотника в пятнадцать лет, ничего толком не зная о вампирах, и остановиться не смогла.
— Почему ты не стала охотником? — с интересом спросил ученик.
— Пришлым не всегда уютно. Охотники — семья, родня. Как бы близко тебя не приняли, ты все равно не своя кровь, понимаешь? Да и их жесткие правила сковали бы меня. Среди наемников мне лучше.
— Мрак не такой?
— Нет. Мрак, Свят, Тень… да и все ребята. Они — другие. Люди. Талантливые, умелые, многого достигшие, но — люди. Среди наемников тех, у кого есть инстинкт охотника, немного. Таких, рожденных вне семьи, вообще немного. И большинство погибает в молодом возрасте. Потому что преодолеть зов инстинкта очень сложно. А вампиры — слишком серьезные противники, чтобы прощать ошибки и неопытность.
— А ты еще таких знаешь?
Я задумалась, напрягая память.
— Механик, кстати. И, не знаю точно, но серьезно подозреваю, что Лавина, его ученица, тоже.
Ирвин помолчал несколько секунд, и я уже сочла разговор законченным, когда он спросил:
— Твои отличающиеся способности… они развиваются?
— Да. До сих пор, — подтвердила я, выпрямляясь и складывая руки на груди, демонстрируя, что время разговоров вышло.
— А граница есть?
— Не знаю, Вин. Но попробую выяснить это в ближайшие пару десятков лет. Поехали. Макс ждет.
Дорога до клиники прошла в молчании: мы оба были заняты своими мыслями. В кронах мелькавших за окном деревьев все чаще попадались массивные желтые пятна. Да и жара, наконец-то отступила, отдавая бразды правления комфортному теплу зарождавшейся осени. До дождей оставалось еще, как минимум, месяца полтора, но утренние и вечерние зори уже дышали свежестью и влагой, а дневное солнышко деловито и быстро высушивало умытую росой зелень. Шины весело шуршали по асфальту. После того, как Ирвин пришел в себя, мало что могло всерьез испортить мне настроение.
Макс ждал нас в клинике, какой-то взвинченный. Но в его нервозности сквозила не тревога, а предвкушение. Оставив Ирвина на попечение медсестры, он поманил меня за собой в кабинет. Я расположилась в кресле для посетителей, а Макс остался стоять, явно не в силах унять азарт.
— У меня есть информация по твоим чертежам. Я посоветовался с другом и коллегой… О, нет, не волнуйся, сведения не уйдут никуда. Мне пришлось съездить в соседний город, чтобы не пересылать файлы. Да и человек вполне надежен. Так вот. Все, что касается экспериментов с клетками, требует специфического оборудования. Ну, центрифуги всякие, инкубаторы, термостаты… прочая дребедень… Неважно, тебе это все равно ни о чем не скажет.
Речь Макса была непривычно сбивчивой и отрывистой, и я подобралась, осознавая, что вряд ли обычно спокойного и уравновешенного доктора могло привести в такое волнение что-то малозначительное.
— Как бы тебе попроще объяснить… — продолжил Макс, нервно сплетая пальцы. — В общем, для того, чтобы работать с клетками вампиров и оборотней, нужны специальные условия. И современное оборудование вполне может их создать. К человеческому материалу требуется иной подход. Однако та техника, которая есть в распоряжении ученых сейчас, не в состоянии обеспечить должные условия для одновременной работы с образцами вампиров, оборотней и людей. Увидев чертежи, я сразу заподозрил, какие именно изменения в них внесены. Друг мою догадку подтвердил и укрепил. Такое оборудование позволит работать с любыми материалами, вместе, одновременно. Понимаешь?
— Макс, откуда ты все это знаешь? — пораженно спросила я.
Мужчина отмахнулся, но потом пояснил: