— Я знаю, — резко, холодным и чужим голосом ответил Ирвин.
— Я не в этом смысле, — неожиданно смутилась Леди. — Просто немного потерпи, хорошо?
Вин кивнул, подтверждая, что понял. Но, после первого приступа паники, все, что было связано с мастером, приобрело мертвенный оттенок горечи.
Леди оказалась права. Постепенно их жизнь налаживалась. Случилась еще пара стычек, одну из которых наемница прошла без единой царапины, а вторая выбила ее из работы на две недели, наградив серьезным ушибом руки. Тем не менее, после этого от Леди отстали. Видимо, самые горячие головы успокоились, а более рассудительные придерживались выжидательной тактики. Вин, постепенно обретавший большую свободу перемещений, стал сталкиваться с агрессией, как с открытой, так и с завуалированной. Но до выяснения отношений пока не доходило: мастер бдительно опекала его, опасаясь, что любая, самая безобидная, на первый взгляд, потасовка может закончиться плачевно. Вряд ли хоть кто-то упрекнул бы сейчас молодого наемника за то, что тот нарушил заведенные в «Тыкве» правила и «случайно» убил предателя-вампира в банальной щенковской драке. Или не убил, но ранил так, что на карьере пришлось бы поставить крест. Наставница это понимала и неустанно поясняла ученику. Разумеется, такая настойчивая забота со стороны мастера авторитета Вину не прибавляла, но Леди занудно напоминала, что сейчас его задача — выжить.
Вновь вступать в конфликты наемница разрешила Ирвину, примерно, через полгода, когда повышенное внимание к их персонам поутихло. И здесь дампир уже развернулся, доказав своим будущим коллегам, что его есть, за что уважать. Спустя пару месяцев его уже стремились избегать, а не задевать. Леди же была весьма довольна его успехами, что, разумеется, грело душу щенка. Страх перед мастером постепенно отступал, но не рассеялся, а скрылся глубоко в подсознании. Общие проблемы, совместный быт, плотное и дружелюбное общение, интенсивный график тренировок, работа и встречи с заказчиками сплачивали наставницу и ученика, подпитывая чувства последнего. Бороться с собой, скрывая отношение к мастеру, становилось все тяжелее. При этом Вин понимал, что Леди вряд ли одобрит проявление столь личной симпатии. Даже наедине. В присутствии посторонних подобная вольность и вовсе казалась бесшабашной смелостью. От желания прикоснуться, дотронуться хотя бы до руки, у Ирвина челюсти сводило. Каких-то полгода назад ему было позволено практически все, о чем он сейчас мечтал: сесть близко, совсем рядом, коснуться плеча, пошутить… Теперь же дампир даже смотрел на мастера украдкой, так, чтобы она не заметила его несмелого взгляда. Напряжение, не имевшее возможности разрядиться, выплескивалось в длинных, мучительных снах, пронизанных эротикой вперемешку с кошмарами. Когда секс менее всего походил на любовь, напоминая, скорее, отчаянную попытку удержаться на грани между жизнью и смертью, не сорвавшись в бездну небытия. Леди в таких грезах всегда оказывалась мертвой. Не убитой им, просто мертвой, полностью лишенной какого-либо проявления жизни. И можно было сколько угодно пояснять себе, что такие видения — отражение их текущих взаимоотношений. Но приятнее от доводов разума сны не становились. И Вину часто доводилось просыпаться в холодном поту, ощущая, что владевшее им напряжение только лишь усилилось.
Так и в ту ночь: он проснулся с ощущением осклизлости мертвенной плоти в руках, и несколько минут лежал недвижно, глядя в потолок и стараясь отдышаться. В конце концов, смирившись с тем, что уснуть он уже вряд ли сможет, Ирвин оделся и спустился на кухню, намереваясь выпить чаю. Их с Леди работа сейчас требовала высокой концентрации, хорошей физической формы, а недостаток нормального отдыха крал силы, пусть уже прежние, устоявшиеся, накопившиеся. Возможно, чашка чая и четверть часа в тихой гостиной позволят дампиру вновь расслабиться и урвать у страдающего сознания еще несколько часов сна. В тот момент Вин еще не знал, что следующей ночью им предстоит атака на склад. И события, наконец, давшие начало новому развитию.
Глава 4. О соглашениях и змеях.
Вин со Святом вернулись на территорию завода минут через тридцать. Лица у них были раздосадованные. По всему выходило, что предчувствия меня не обманули, и Геральд растворился, как утренний туман. Мы как раз заканчивали с осмотром. В коробках оказались детали какого-то оборудования, но понять его назначение пока не представлялось возможным. Я связалась с Гасей и вызвала ее людей, отчитавшись о проделанной работе. Усталые и злые, мы предоставили охотникам прочесывать территорию, а сами направились в «Тыкву», обсудить сложившуюся ситуацию за ужином.