Вторая часть их роли беспокоила ученика куда больше первой. Он не чувствовал уверенности, что сможет удерживать грань, вынужденный изображать пару. И возможность совершения ошибки пугала его значительно сильнее, чем риск провала самой операции. Обманываться мягкостью Леди не стоило. Ирвин был уверен, что далеко не все его наставница способна простить так же легко, как вырвавшуюся по пьяни грубость.
Изменения во внешности они начали подбирать уже с момента оформления фотографий для документов. Леди воспользовалась париком, сменив цвет волос на платиновый блонд. Ближе к операции она планировала перекрасить собственные волосы. Маневр, явно, имел смысл: новый цвет прически, вкупе с макияжем, менял лицо Леди, делая ее моложе и легкомысленнее. Волосы Ирвина же решено было не трогать: его прическа вполне укладывалась в принятую в стране моду. Зато Леди велела ему отрастить усы и легкую бородку, аргументируя свою идею тем, что растительность на лице способна исказить черты не хуже кардинальной смены прически. Возразить было нечего, но дампир уже предвкушал, сколько замечательных комментариев услышит от Мрака. Ирвину предстояло быть Винцентом, чтобы не отходить далеко от привычного имени. Леди тоже не стала изобретать велосипед, сохранив имя «Каталина». Оно было достаточно распространенным, чтобы не вызывать прочных ассоциаций. Фамилии, разумеется, указали новые. Также наставница обновила их гардероб, истратив на покупки невероятную сумму денег. Она очень долго и тщательно подбирала наряды, приобретя для Ирвина вызывающе дорогие костюмы и рубашки, а себе — платья куда скромнее по стоимости, но довольно откровенные по виду. Дампиру следовало изображать из себя молодого начинающего дельца, из кожи вон лезущего, чтобы продемонстрировать свою весомость. А наряды Леди призваны были подчеркнуть недостаток вкуса и понимания норм высшего общества, выдавая недалекий ум и алчность ее персонажа.
В то утро, когда наемница, пребывая в явно хорошем настроении, собиралась к Драгошу, раздражение Ирвина достигло апогея. Он сидел в гостиной, скрестив руки на груди и не двигаясь с места, пока Леди не спустилась вниз, готовая покинуть логово. Ее одежда была вполне обычной: джинсы, рубашка, легкая ветровка и кожаные ботинки, но во всем остальном образе: тщательно накрашенном лице, аккуратно уложенных волосах, безупречном маникюре сквозило предвкушение.
— Я вернусь завтра днем, — улыбаясь, произнесла наемница. — Рабочий телефон будет отключен. На личном вызовы ограничены: я услышу лишь звонок от Мрака. Пожалуйста, по всем вопросам обращайся к нему. И не уделяй много внимания его колкостям. Если возникнут проблемы, он поможет. Или сообщит мне. И, Вин, пожалуйста, воздержись сегодня от прогулок. Мне так будет спокойнее.
— Хорошо, — буркнул дампир, и Леди задержалась, внимательнее вглядываясь в лицо ученика.
— Ирвин, с тобой все в порядке?
— Да.
— А если честно? — вскинула брови мастер.
— А если честно, то мне не нравится происходящее, — дампир поднял голову и посмотрел в глаза наставнице. — Безусловно, ты имеешь полное право на личную жизнь. Но расплачиваться за услугу… таким образом…
Вин вовремя заткнул себя, проглотив слово «собой», но Леди легко уловила недосказанное. Ее брови сдвинулись, тело напряглось. Глухим, едва ли не рычащим тоном, она произнесла:
— Осторожнее, Ирвин. Однажды ты уже сказал мне нечто подобное. Помнишь, чем это закончилось?
Ученик отвернулся, сдерживая эмоции, и услышал стук закрывшейся двери. Наемница ушла. Не попрощавшись.
— Ирвин, соберись! — зло крикнул Мрак, легким тычком придавая ускорения. — Выходной сегодня у Леди, а мы с вами работаем.
Дампир бросил на наемника исполненный ярости взгляд. На протяжении всей тренировки тот использовал любой повод, чтобы напомнить щенку об отсутствии наставницы. Санька был непривычно хмурый и мрачный. Тренировка шла тяжело, дампир допускал глупые ошибки, отвлекаясь на раздражение и мысли о том, чем занята сейчас наемница. Мрак же решил отработать с учениками пресловутые броски и оставался, на данный момент, недоволен результатами. Вин сдерживался из последних сил, предпочитая молчать, чтобы не сорваться и не наговорить лишнего.