— Я вперед, Вин за мной, — жестами предложила я, — Тень и Красавчик прикроют огнем, Свят, Мрак и Саня возьмут на себя фланги.
Ирвин едва не открыл рот, но Святоша выразительно коснулся пальцами губ и кивнул, идите уже, мол. Группа начала осторожное продвижение вперед.
Второй этаж, в отличие от первого, все же был освещен: тусклыми огоньками перемигивались высоко над нашими головами аварийные лампочки. Потолки здесь были высоченные, метра четыре, не меньше. Света едва хватало на то, чтобы разбить густой сумрак. Все пространство склада было заставлено металлическими стеллажами, гружеными коробками. Что производили на заводе ранее, никто уже не помнил. Но простаивало без дела предприятие достаточно долго, чтобы заподозрить неладное при виде вполне себе свежих картонных емкостей, тщательно и аккуратно промаркированных непонятным буквенно-числовым кодом. Стеллажи расположились в четыре ряда. Я взяла на себя центральный проход, Святоша нырнул налево, Мрак и Саня — направо, а Ирвин, тронув меня за плечо, дернул подбородком наверх. Я подумала мгновение и кивнула, соглашаясь. Он из нас самый бесшумный, быстрый и ловкий. Раз уж акробатика так ему по нраву, отчего же не проверить пространство на стеллажах? Шустро и практически не издавая звука, Вин взобрался по железным полкам и растаял в сумраке, двинувшись вперед. Я шла медленно и осторожно, тщательно осматривая каждый метр, сжимая пистолет. Обстановка нашего текущего дела существенно ограничивала мои возможности по применению любимого оружия. Полуторный меч, слишком длинный и громоздкий для узких переходов склада, я с сожалением оставила. Две единички надежно покоились за спиной, но до сей поры мне не представилось возможности ими воспользоваться. Стреляла же я весьма посредственно. Вернее, относительно посредственно. Необходимый минимум подготовки наемника включал в себя, в том числе, и навык качественной стрельбы. Но огнестрел я никогда не любила, пользовалась им довольно редко, посему особой уверенности пистолет мне не добавлял. Тот же Мрак спокойно дал бы мне фору в этом навыке.
Склад занимал три этажа здания, но действовали сейчас только полтора, фактически: часть первого этажа была непроходима, а третий завалило лет двадцать назад, когда на заводе что-то взорвалось, и пожар перекинулся на соседние складские помещения. Этот корпус устоял, но перемещения были возможными не везде. Тем не менее, Глетчер, Джокер и Бинго остались проверять первый уровень и контролировать территорию. Меня охватывала дрожь предвкушения: я понимала, что противник наш мог находиться только здесь.
Долгих четыре месяца предшествовали этой операции. Я, словно вчерашний день, помнила момент, когда мой телефон настойчиво воззвал ко мне, демонстрируя краткое «Гася» на цветном экране. И ликующий, дрожащий от возбуждения голос подруги, сообщавший, что засветился Геральд Верински. Охотники занимали более легальное положение, чем мы, во всяком случае, здесь, в восточной части страны. Агата имела возможность сотрудничать с военными структурами, составляющими основной правительственный аппарат города, и получать от них информацию. Я с растущим изумлением открывала в молодой женщине дипломатические таланты, равно как и дар руководить. И все чаще думала, что, вздумай Агата обратиться к основной карьере охотницы: рождению и воспитанию детей, все сообщество охотников потеряет куда больше, чем обретет с появлением ее отпрысков. Видимо, и сами представители древних семей отчетливо понимали это. Во всяком случае, Агата не торопилась отойти от дел. Вполне возможно, я наблюдала становление новой главы охотничьего сообщества.
Верински прибыл в город. Разумеется, без фанфар и помпы, просто приехал и занялся какими-то делами, старательно скрываясь от обострившегося внимания двух боевых сообществ: охотников и наемников. Гася придержала разгоревшийся азарт моих друзей, требовавших немедленно изловить гада. И я была с ней согласна. Геральду что-то требовалось в нашем захудалом городишке, ведь вернулся он не от тоски по урбанистическим пейзажам. Необходимо было выяснить, что. Увы, Себастиан на допросе молчал, как рыба, и вытянуть из него что-то, кроме того, что он сообщил после нам с Вином, охотники не смогли. Казалось, кроме Ирвина, у него не было никаких интересов. Но обе мы, и я, и Агата, нутром чуяли, что это не так. К сожалению, мой щенок не был в курсе планов своей доминанты. Его догадки быстро исчерпали себя. И в информации мы нуждались куда острее, чем в голове отдельно взятого Верински.