В общем, Коваль продолжил путь не потому, что опасался за безопасность группы, если она останется в роще. Коваля заинтересовала возможность завербовать в свою «справедливую стаю» еще двух человек. Это стало ясно, когда группа выбралась на пустырь, ограниченный двумя жидкими перелесками и речкой. По пустырю во множестве были раскиданы обломки техники, высились груды мусора и хлама, а на берегу речки Волчья образовалась натуральная засека из хаотично сваленных бревен разного калибра. Не разведи два беспечных бродяги костерок как раз вблизи засеки, их присутствие вряд ли обнаружил бы самый опытный разведчик-следопыт. В хаосе, царящем на берегу и на примыкающем пустыре, легко мог затеряться целый табор бродяг.
— Туда, потом сюда и прямо, — проводник жестами обрисовал предлагаемый маршрут.
— Почему не по краю поляны? Там свободно.
— Армейский патруль в двух километрах, как раз с той стороны. Привал у них, но поляну секут, однозначно. Туман спрячет, базара нет, но все равно лучше не рисковать. Вдруг нашумит кто или резко дернется.
— Лады, пойдем между завалами.
— Ну! Подкрадемся легко, я все проверил.
— Не будем красться, в полный рост пойдем, — решил Коваль. — Доверия больше.
— А если спугнем? — забеспокоился Гена. — Тогда точно сорвутся с крючка и патрулю достанутся. Это ж бродяги, чего там у них в котелках, как знать?
— В одном уха, точно, — Коваль потянул носом. — Впереди хлопцев пустим. Они даже кроликов не спугнут. Гена, веди сюда рекрутов.
Артему на миг стало не по себе, но одолеть страх помогла, как ни странно, усталость. В таком состоянии было уже плевать, что там кроется за очередным поворотом серпантина судьбы. Может, широкая и светлая прямая, а может, тупик. Грела только надежда, что Коваль прав и люди у костерка не испугаются скаутов, а значит, не станут с перепугу по ним палить.
Все так и вышло. Даже лучше. Бродяги не испугались, не сбежали и не открыли огонь, хотя оружие у них имелось: два пожилых, но еще вполне годных «АКМ» лежали поверх одинаковых рюкзаков. Но применять оружие и даже прикасаться к нему вольные странники не собирались. Они вообще были настолько погружены в свои нехитрые дела и разговоры, что обнаружили прибытие гостей в самый последний момент, когда Артем уже сгрузил Серегу, а Коваль и Гена присели к костру. Еще два бойца заняли позиции позади бродяг, а проводник, как бы подчеркивая свою индивидуальность, остался на приличном удалении и сделал вид, что следит за пустырем. Лишь в тот момент, когда Коваль протянул руки к костру, а Гена сунул любопытный нос в котелок с ухой, бродяги прервали беседу и уставились на гостей.
Особого удивления у них во взглядах не было. Также не было и страха или элементарной настороженности. Казалось, что появление вооруженных гостей не стало для хозяев серьезным событием или хотя бы поводом изменить ближайшие планы. Один, крепкий, коротко стриженный, с приличной дозой азиатской крови в жилах, одетый в армейский камуфляж, но в гражданском брезентовом плаще поверх униформы, бросил на гостей несколько коротких взглядов и продолжил невозмутимо помешивать в котелке уху. Другой, обросший недельной щетиной, худощавый блондинистый красавчик с печальными синими глазами, был одет как лесной человек, только без дурацких меховых оторочек на манжетах и вязанки амулетов на шее. Он вовсе скользнул взглядом только по Артему и Сереге и вновь уставился на тлеющие под котелком угли.
— Так что пересмотр моральных принципов не имеет значения, — вздохнув, закончил красавчик прерванную появлением гостей фразу. — Мы проиграли природе, она загнала нас в банку, как пауков или крыс, и теперь нам приходится выживать всеми доступными способами. В том числе пожирая друг друга. Но верни природа все назад, мы тут же вспомним прежние законы, принципы и негласные договоренности. Это как на войне. Пока ты на передовой, имеешь лицензию на убийство, а отойди в тыл, и все, ты не можешь никого тронуть даже пальцем. А в чем разница? Люди по ту линию фронтовой полосы лучше или хуже людей в своем тылу? Две руки у всех, две ноги, голова, туловище, душа.
— Те чужаки, однако, — заметил азиат-таежник.
— А если гражданская война?
— А если нет никаких тылов? — попытался вклиниться в беседу Коваль. — Вот ты говоришь, мы, как крысы в банке, но ведь это не так. Крыса — она сама за себя, а мы можем объединяться в отряды. Какой сильнее, в том люди имеют хорошие шансы, а какой слабее, тот на закуску сильным пойдет. С одиночками такая же фигня, все сгинут рано или поздно. Я о чем толкую…