— У вас тут, наверняка, таких как я, по десять штук каждый вечер, — с подозрением в голосе спросил Глеб. — С чего это вдруг вы решили помочь именно мне?
Рубченко рассмеялся и покивал.
— Да, видеть проигравшихся мне не впервой. Однако что-то в вас меня интригует. Можно сказать, это моё чутье на интересных людей. Я хотел бы завести с вами дружбу, а как простой делец, других путей начать знакомство и не представляю. Тем более что ваш вексель я уже перекупил.
Рубченко действительно достал из кармана расписку и показал её Глебу.
— Не мог себе позволить и мысли, что кто-то будет беспокоить вас, а то и угрожать.
Он улыбнулся так обескураживающе и дружелюбно, что Глеб и на секунду не усомнился в его словах, но всё же спросил:
— И что же вы захотите за такую услугу?
— Ничего, — Рубченко пожал плечами и внезапно разорвал расписку надвое. — Просто знак нашей дружбы. Может, однажды и я окажусь в затруднительной ситуации, и мне понадобится чья-то помощь. Буду только надеяться, что и вы не откажете мне в посильной услуге.
— Какого рода услуге?
— Как знать, — Рубченко развёл руками. — В этом месте иногда бывают неприятные и недостойные люди. Я буду спать спокойнее с мыслью, что мой друг из полиции сможет за меня заступиться, выступив щитом закона.
Глеб колебался ещё секунду. Кажется, в его работе действительно есть какие-то плюсы, если сильные мира сего хотят водить с ним дружбу. Тем более что этот Рубченко не просит никаких расписок кровью и ничего в этом духе.
— Почту за честь, — сказал он.
— Чудесно, — Константин улыбнулся и протянул руку.
Глеб пожал её. По телу прокатилась волна эмоций. Спокойствие, уверенность, открытость и где-то на самом краю этого спектра глубоко задвинутая непроходящая боль. Если его силы не врут, этому человеку можно доверять.
— Позвольте вызову вам такси до дома, — сказал Константин, — день выдался долгим и тяжелым. А вам завтра снова на службу.
Глава 7
Пробуждение было отвратительным. Даже с закрытыми глазами Глеб ощущал непонятную тяжесть на груди, да к тому же что-то мягкое шлёпало его по лицу. Отчего Глеб то погружался в спокойствие, то вновь выныривал в реальный мир. Он попытался отмахнуться, но тут же получил ответный удар и на этот раз с когтями.
— Вставай, лежебока. Вставай, кому говорю, — нудел кот, шлёпая его лапой. — На работу проспишь, тогда выгонят со службы и за комнату платить не сможешь. А с кем, скажи, я стану в шахматы играть?
— Уйди, мохнатый, — еще раз отмахнулся Глеб и, повернувшись на бок, скинул с себя Порфирия.
Подтянув повыше куцее одеяло, он собрался было продолжить сон, но тут острые когти вцепились ему аккурат ниже поясницы.
— Ау-у! — заорал Глеб, вырываясь из объятий дремы. — Ты что делаешь, негодяй шерстяной?
— Ах, вот как ты заговорил⁈ — Порфирий Григорьевич спрыгнул с кровати и забравшись на подоконник обиженно отвернулся. — Что же, хочешь валяться тут, да в потолок поплёвывать, мешать не стану. Кто я такой, в целом? Кот, мешок для блох. Пойду туда, где мне выказывают больше уважения!
С этими словами кот нырнул в открытое окно и был таков.
— Да погодите вы, Порфирий, — простонал Глеб, понимая, что кот уже ушёл. — Что за жизнь-то такая? На черта вообще всё это?
Он выругался, затем всё же поднялся с постели и побрёл в уборную. В голове гудело после вчерашней пьянки, во рту словно нагадили. Вспомнив, что он ещё и проиграл всё, что у него имелось, Глеб скривился.
— Лучше бы меня на дуэли убили, — буркнул он своему взъерошенному отражению и сунул голову под струю воды.
После такого умывания стало чуть легче. Одевшись, Глеб вышел из дома и прикинув, что на извозчика или такси денег у него теперь нет, побрёл пешком по сумеречной улице.
Солнце ещё не встало, но город уже жил и кипел, точно муравейник. Гудел издали завод, призывая рабочих. Шуршали покрышками паровые машины. Мальчишки-газетчики наперебой выкрикивали на перекрёстках:
— Убийца библиотекарей! Кто он?
— Жизнеед восстал из мёртвых!
— Полиция скрывает улики, так ли это?
Глебу захотелось стукнуть зазывал по макушке, но он удержался, в конце-то концов это их работа. Сунув руку в карман, он нащупал там россыпь мелочи. Прикинув, что это все его деньги до следующего жалования, которое ещё надо получить, он выкинул из головы мысль купить газету и, ускорив шаг, поспешил в участок.
Едва он вошёл в здание, как его выцепил какой-то мужичок в форме:
— Глеб Яковлевич, да наконец-то. Вас там Анна Витольдовна требует, вы уж поторопитесь, а то она с вас шкуру-то спустит.