Анна поводила их и, вернувшись, заявила с прежним льдом в голосе:
— Свежая сорочка на стуле, сюртука, увы, нет. Жду в столовой, вам тоже поесть необходимо, а уже после поедем в участок. Кроме меня ни у кого нет права распоряжаться жизнями моих сотрудников, — и тут же начальница добавила, обращаясь к коту: — Порфирий, вас тоже жду, сейчас тунец принесут, отобедаете с комфортом.
— Приятно видеть, когда человек держит своё слово, — заурчал кот, спрыгивая и направляясь к Анне. — Идёмте, подождём курьера вместе.
Порфирий и Анна покинули комнату. Глеб еще несколько секунд не двигался, как бы пытаясь принять всё пережитое. Но тут же решил, что подумает об этом позже. Встав с кровати, он принялся одеваться. Затем, глядя в зеркало, пригладил волосы и решив, что лучше выглядеть уже не будет, последовал за Анной.
В светлой комнате, где у одной стены стоял массивный кожаный диван, а у другой рельефная этажерка с парой фото в рамках, прислуга уже накрыла на стол.
Анна расправила салфетку и, положив её на колени, вопросительно взглянула на Глеба. Тот улыбнулся, потянул на себя стул и когда тот скрипнул ножками по паркету, поморщился.
— Извините. — Он сел по правую руку от начальницы, прикидывая с чего начать. Впрочем, вопрос решился сам собой. Неприметная женщина в тёмной одежде и белом фартуке налила из фарфоровой супницы наваристый бульон и поставила тарелку перед Глебом.
— Вы к супу пирожки берите. Или сразу к биткам из курицы приступите? Тогда зелёный горошек и всенепременно салат положите, — посоветовала Анна, принимаясь за суп.
— Благодарю. Начну с супа, пожалуй, — Глеб попробовал первую ложку и сам не заметил, как опустошил тарелку, а все та же прислуга молча наполнила её ещё раз, не забывая подкладывать пирожки.
Второе тоже исчезло, точно и не было. Глеб, пожалуй, впервые ел такую вкусную еду, не похожую ни на что из того, что он пробовал и в этом и в своём мире.
— Пунш мороженный из морошки попробуйте. Крайне рекомендую, — заявил Порфирий, запрыгивая на свободный стул и облизываясь так сладко, что стало ясно, тунец уже съеден. — Прентаньер откушали? А биточки пожарские из кур? Согласитесь, уж больно они замечательные, я еще филе из судаков, да с белыми грибами уважаю, и вам крайне советую, ежели до тюрбо с густым соусом доберётесь или, скажем, ростбифа. То тоже вкушайте не задумываясь, я плохого не посоветую.
Глеб только кивнул, соглашаясь с котом. Он бы попросил ещё порцию котлет, да и салата, но ощутил, что лопнет.
— Пейте кофий и едем, — велела Анна.
Сама он уже поднялась из-за стола, и Порфирий Григорьевич тут же вытаращился на Глеба, как на прокаженного.
— Встань, дубина, когда дама поднялась, — зашипел он видя, что тот не понимает его намёков.
Глеб послушно вскочил со своего места, стул с грохотом упал и Анна, усмехнувшись его неловкости, прошла мимо, холодная, как снежная королева. Глеб проводил её взглядом. Он помнил, как дрожал голос начальницы, пока его врачевал Айболит. Что же, не такая уж она и ледяная, какой хочет казаться. Впрочем, всё это было не важно. Впереди их ждала работа. Глеб очень надеялся, что в неё входит арест этой мрази Морозова, который едва не прикончил его в лесу.
Без сюртука и пальто Глеб наверняка бы замёрз, по осенней непогоде, но Анна Витольдовна села за руль. И он, устроившись рядом, захлопнул дверь, порадовавшись наличию машины.
Пока паромобиль петлял по городским улицам, Анна хмурилась, видимо принимая некое решение.
— Учтите, Буянов, говорить с начальником буду я, а вы стойте и кивайте, ясно?
— Конечно. Что же тут непонятного, — согласился Глеб. — Я так обычно и делаю.
— И вот эти ваши реплики, оставьте при себе. Ситуация и без того неприятная, так что лишние причуды нам не к чему.
— Как скажете, вот только убить-то меня пытались, — напомнил Глеб.
— Об этом я тоже сообщу, не беспокойтесь.
Глеб хотел было ответить, но машина уже остановилась у околотка и Анна стремглав покинула паромобиль и, привычно звонко стуча каблуками, вошла внутрь.
Глеб догнал ее уже у двери старшего инспектора. Анна коротко взглянула на него, выпрямилась еще сильнее, чем прежде и громко постучала.
Не дожидаясь приглашения, Анна Витольдовна зашла в кабинет и остановилась напротив стола, за которым сидел невзрачный тип. Лысина его поблёскивала в свете лампы. Маленькие усики, смешно закрученные вверх и явно напомаженные, точно прилепили к лицу на скотч. Увидев Анну, он недовольно выпятил нижнюю губу.
— С чем пожаловали, госпожа Воронцова?