К ним подошёл Кузьма Макарович, отряхивая руки.
— Нашли пока что девять единиц останков, — произнёс он так спокойно, словно каждый день чем-то подобным занимается. — Продолжаем работать, может и ещё кого обнаружим. Но сейчас, кого извлекли, судя по одежде и длине волос — все останки принадлежат женщинам. Взрослым женщинам, — зачем-то уточнил он. — Кто-то подольше лежит, кто-то поменьше. Но все аккурат лежат, в рядочек. На несчастный случай такое не спишешь.
Злобно прибавил он, сплюнул, ругнулся и, сняв фуражку, перекрестился.
— Теперь ясно, что так ревностно охраняли люди Морозова, — сказал Глеб, всё ещё чувствуя какую-то странную смесь злобы и вины, что ему повезло больше, чем этим несчастным женщинам.
— Те возможно и не догадывались, что именно стерегут, — резонно парировала Воронцова. — Могли просто получить задание охранять дом от незваных гостей любыми методами. Включая физическое устранение. Впрочем, это мы ещё выясним. Идёмте взглянем, Глеб Яковлевич.
Усилием воли Глеб заставил себя подойти ближе к приметному толстому стволу старой потрескавшейся сосны, у подножия которой на брезентовых плащах лежали девять перепачканных землёй скелетов. Айболит, с зажатой в зубах трубкой, окончил осмотр одного из тел, поднялся, отряхивая руки.
— Что можете сказать по первичному осмотру, Казимир Иннокентьевич? — спросила Воронцова.
— Ничего особо интересного, — ответил тот, пыхнув облачком тёрпкого дыма.
Глеб увидел, как на одном из черепов в налипшей грязи копошится жирный червь и крепко стиснул зубы, пытаясь подавить рвоту.
— При беглом осмотре не видно ни огнестрельных ранений, ни особо заметных повреждений, которые могли бы привести к летальному исходу, — продолжил тем временем врач, не обращая внимания на побледневшего Глеба. — Правда, на некоторых костях мне удалось рассмотреть тонкие надрезы. Возможно, жертв зарезали ножом. В этом случае причина смерти — банальная кровопотеря. Впрочем, окончательные заключения буду делать по каждому телу отдельно, когда исследую их в тишине и спокойствии, у себя в прозекторской.
— Разумеется, Казимир Иннокентьевич, — кивнула Воронцова. — Благодарю, сейчас этого более чем достаточно.
Доктор приподнял шляпу и отошёл в сторону, давая им рассмотреть останки. Анна подошла ближе, расправила плечи, подняла подбородок.
— Что вы видите, Глеб Яковлевич? — спросила она.
Тот сделал глубокий вдох и медленный выдох. Это всего лишь мертвецы. Как на рисунках в учебнике по биологии. Только настоящие и прямо перед глазами. Вот и вся разница.
— Девять трупов, — откашлявшись, начал он. — Все женские, судя по платьям. У всех тёмно-каштановые волосы. Все примерно одного телосложения. Значит, выбирает жертв неслучайно. В этом есть какая-то система. Возможно, все они при жизни напоминали Морозову какую-то женщину, которая его обидела. Мать, первая несчастная любовь или любовница, заразившая нехорошей болезнью. Вероятно, не может отомстить той и вымещает злобу на схожих внешне.
Он взял паузу, пытаясь припомнить, на что ещё обращали внимание герои всех детективных сериалов, которые он смотрел. Воронцова поправила выбившуюся прядь волос, одобрительно кивнула:
— Продолжайте.
Глеб задумчиво прикусил губу. Если начальница так уверена, что есть ещё что сказать, значит, он что-то упускает. Он перевёл взгляд на Воронцову, затем обратно на женские останки.
— У них у всех очень короткие и открытые платья, — наконец озарило его.
— Открытые и дешёвые, — кивнула Анна. — Что это нам говорит?
— Они все были… Проститутками?
— Либо были нарочно одеты под проституток. Не будем ничего безапелляционно утверждать, пока не установлены личности погибших.
— Возможно, Фёдору Романовичу доставляло особенное удовольствие одевать несчастных под продажных женщин? — подхватил Глеб.
— Возможно, — согласилась Анна. — Хотя и его непосредственную причастность к убийствам ещё предстоит доказать. Пусть у меня и нет сомнений, что это его рук дело, однако, мы должны соблюдать беспристрастность и собрать доказательную базу.
— Какую ещё базу? — возмутился Глеб. — Его люди стреляли в меня, чудом не убили! Они охраняли целое кладбище, которое тут устроил Морозов, дело яснее ясного! У этой сволочи руки по локоть в крови.