— Это какое же, Глеб? Только сразу скажу, если что против закона да императора, то я пас.
— Император тут ни при чём, а о законности тебе решать. — Глеб нахмурился. — Сам видишь, Василий Николаевич ход делу не даст, он Морозова боится, как огня. Так что сколько бы Анна Витольдовна не нашла скелетов в шкафу Фёдора Романовича, начальник на всё глаза закроет, а ведь и ослу уже понятно, что сей господин не чист.
— Допустим это так, — медленно начал аурографист, — но мы-то что можем с этим сделать?
— Кое-что можем. Есть у меня идея попасть в особняк Морозова, да и обыскать его, вдруг девица Шмит найдётся?
— Но это же проникновение в чужое жилище, это вне закона. Я на такое не пойду. — Андрей взмахнул руками.
— Да я тебя и не прошу туда лезть. Сам управлюсь, ты только будь другом, пригляди, чтобы меня не заметили. Ну и тебя, разумеется, тоже, а если кто пойдёт — знак дай, выпью там заори или чайкой дикой.
— Глеб Яковлевич, вы себя слышите? Это же неправильно!
— А похищать девушек правильно? А выходить сухим из воды правильно? Все убитые тоже его рук дело, уж больно они на Анну Витольдовну похожи были. Да только никто, никто, Андрей, не возьмётся для них правду искать. И ладно бы, их не вернуть, но если Морозов что-то сотворит с Елизаветой Михайловной, то вина будет на вас!
— На мне? — ужаснулся ботаник. — Почему на мне?
— Потому что могли бы помочь, да отказались. Понимаю, место у вас хорошее, образование, оклад опять же, но тут на кону чужая жизнь! — Глеб поднялся и теперь смотрел на Андрея сверху вниз, нарочно усугубляя краски и желая вызвать в том чувство вины.
Ставка сыграла. Аурографист явно колебался, не зная как отказаться, чтобы не выглядеть жалко. Глеб сделал финальный ход:
— Если ты откажешься, я пойду один. Я же не трус.
— И я не трус! — возмутился ботаник. — Просто это так, ну… Неправильно. И скверно и… Ох, Глеб, у меня плохое предчувствие.
— И у меня, — согласился Глеб.— Чувствую, что если мы не спасём девушку, никто её не спасёт. Поэтому, давай не откладывая сегодня же и пойдём, как стемнеет.
— А если господин Морозов у себя будет?
— Тогда не полезем, мы же не сумасшедшие. — Глеб хлопнул аурографиста по плечу. — Не переживай, всё будет как надо.
— Вашими бы устами, — отмахнулся Андрей и потянулся к графину с водой.
Глеб заметил, что руки аурографиста дрожат.
Поехали вместе едва начало смеркаться. Анне Глеб говорить о вылазке не стал, не желал слушать лишних нотаций. Удастся, так и ей выгода, а провалится, она хотя бы ни при чём будет, уже хорошо.
Всю дорогу до дома Морозова, сидя в такси, Андрей нервничал. Глеб поглядывал на него и уже жалел, что позвал парня с собой. Тот то мял перчатки, то шевелил губами, не то ругаясь, не то шепча молитву. Наконец машина остановилась у высокого кованого забора и они вышли.
Летней порой забор, видимо, увивал плющ, теперь же лишь сухие нити свисали с обоих сторон, ничуть не скрывая господский дом. Особняк Морозова выглядел внушительно. Тут тебе и колоннада, и широкий подъезд, и даже фонтан перед входом.
— Как с картинки, — пробормотал Глеб, разглядывая дом и прикидывая, удастся ли перемахнуть через забор без последствий для себя и одежды.
— Что ты говоришь? — прошептал Андрей, наклоняясь ближе.
— Говорю, выглядит внушительно, но свет на обоих этажах не горит. А значит и хозяина дома нет, так что мы вовремя.
— Это радует, — согласился Андрей, хотя ни капли радости в его голосе не прозвучало. — И как по-твоему мы попадём к дому? Не через ворота же идти?
— Нет, конечно. Кто нас туда пустит? — хмыкнул Глеб. — Давай прогуляемся, да посмотрим, везде ли такая защита или брешь имеется.
Аурографист только вздохнул и поплёлся следом за Глебом.
То ли Морозов был не сильно хозяйственен, то ли фортуна в кои-то веки повернулась к Глебу лицом, но через шагов тридцать он приметил, что расстояние между прутьями отличаются. Не так что бы сильно, но, пожалуй, пролезть можно.
К этому времени совсем стемнело и лишь газовые фонари освещали улицу потусторонним синеватым светом.
— Тут пойдём, — прошептал Глеб и, не дожидаясь ответа, протиснулся в лаз.
Да, будь он чуток крупнее или толще, то так бы и застрял. Но повезло, и он и аурографист протиснулись без особых проблем. А дальше, стараясь оставаться в тени деревьев, что окружали дом, короткими перебежками направились к особняку.
Притаившись за кустами, которые находились ближе всего к дому, Глеб стал прикидывать, как пробраться внутрь. Наверняка все окна заперты, а через двери им вход заказан.