— Конечно есть, а как не быть? В мире постоянно что-то происходит. Сейчас вот тёмные засуетились, пойдут на нас огромной армией. Вот и наш король стал собирать добровольцев.
— А раньше такое бывало?
— Да, бывало, конечно, у нас с ними вечная война, насколько себя помню. То они наши замки захватят, то мы их. Но чаще за Центрол воюют, это богатый город в пустыне, между тремя землями.
— А проклятые не захватывали замки? — спрашивал я, поедая вкуснейшую похлёбку.
— Наступать — наступали, убивать — убивали, а вот захватить… Нет, не было такого.
Угу, значит фракция, которой управляет ИИ раньше действительно играла роль уравнителя. Они не допускали полного уничтожения другой фракции.
— Да ты не беспокойся, нежить, конечно, неприятные ребята, но от тёмных нам гораздо больше проблем… Поговаривают, что они даже бессмертных убивать научились, — полушепотом сообщил трактирщик.
А вот я так не думаю… Если та чушь, что говорил гоблин и голос моей голове правда, то именно ИскИн, управляющий третьей фракцией и убивает игроков. Похоже, он тем самым стравливает нас с тёмными, а когда мы ослабим друг друга — нанесёт мощный удар по одной или сразу двум нашим фракциям.
Чат. Личное. Трэш:
— Дружище, ты бы заглянул ко мне. И захвати с собой ту штуковину, что гоблин потерял. Понял о чём я?
— Ты бы ещё в мировой чат написал, — ответил я. — Сейчас буду.
Глава 18. И что теперь делать?
Я пришёл в кузню Трэша, и он закрыл за мной двери на щеколду. Внутри было ещё жарче, чем в прошлый раз. А мой друг взволнованно расхаживал из стороны в сторону.
— И что ты задумал? — спросил я носящегося по комнате дварфа.
— Я недавно взял двадцатый уровень оружейного дела и теперь хочу попробовать переплавить этот гоблинский клинок.
— Ты как так быстро оружейника вкачал? — удивился я.
— Ну, мне нравится это занятие…
— И ты решил забить на выдачу квестов игрокам?
Дварф лишь отмахнулся.
— Давай сюда, — он протянул ко мне дрожащие руки, как наркоман просящий дозу.
Я передал ему кинжал и Трэш принялся его внимательно рассматривать и ощупывать со всех сторон.
— А куда ещё заряды подевались? Было вроде больше.
— Эмм, ну, ночью вернулся тот самый гоблин… — начал я неуверенно рассказ.
Не то чтобы я не доверял Трэшу, но говорить о том случае как-то не хотелось. Возможно потому, что я дал гоблину возможность себя ранить.
— И ты его убил, потратив часть заряда? — удивлённо спросил он.
— Ну вроде того…
— Ну ты даёшь, не мог обычным оружием…
— Так уж вышло.
Трэш положил кинжал в большую раскалённую чашу и сунул её в печь.
— Что-то я нервничаю… — пробурчал он, подёргивая свою бороду.
— Почему? И что ты вообще хочешь из него выковать?
— Меч, конечно же. Только придётся добавить другого металла. Но сплав должен получится неплохим.
— Ясно. Ну, не нервничай тогда и всё получится, — подбодрил я друга.
— Да у меня желудок слабый… Когда волнуюсь мне… Короче в туалет нужно.
— Разве в Тригоне это нужно? — удивился я.
— Да не в Тригоне, я выйду из игры, а ты пока проследи чтоб он расплавился, — сказал Трэш и стал медленно таять в воздухе.
Ну зашибись… Если бы я хоть что-то понимал в кузнечном деле…
Впрочем, кинжал вообще никак не реагировал на запредельную температуру печи. Я несколько минут наблюдал за ним, но ничего не происходило. Странно как-то… Наверное…
А вот и Трэш вернулся.
— Нормально? — спросил я задумчиво.
— Успешно, скажем так…
— Да я про кинжал. Это нормально? — указал я рукой на предмет нашего общего интереса.
— Хмм, вообще-то нет… При такой температуре даже эфимерит плавится…
Дварф достал кинжал из печи. Поднял щипцами и медленно поднёс к нему руку.
— Вообще жар не чувствую… — пробурчал он.
Я взял Крис истинной смерти за рукоять голой ладонью. Почему-то был уверен, что он не горячий. Так и оказалось.
Трэш выпучил глаза.
— Думаю опыт не удался? — спросил я.
— Как раз наоборот. Теперь мы знаем, что это необычный металл.
— А то раньше это было неясно… Если он игроков в реале убивает, то явно непростой!
— Ты прав, Артий…
«Этот кинжал из квимеритовой руды. Он плавится только при отрицательной температуре.» — прозвучал голос моей голове.
Я подскочил и чуть не сел задницей на раскалённую печь, перевернув и разбив глиняную чашу.
— Не говори так резко, просил же, гоблин тебя подери! — выругался я.