‒ Переживаешь? ‒ отец переходит на шёпот.
‒ Я больше переживаю, что в нашем доме живёт очковая кобра, которая прикидывается примерной девочкой. Пустила пыль в глаза, а ты и рад стараться.
‒ С Катей я провёл беседу. Мы долго разговаривали, обсуждали случившееся и пришли к выводу, что это минутное помутнение.
‒ Ха. Ха. Ха.
Отец замолкает, тяжело дышит в трубку. Неужели он настолько слеп и не видит ‒ Катя не нежный цветочек, пригибаемый ветром, скорее, фурия, скрывающаяся под личиной праведницы.
‒ Я буду тебя ждать дома.
‒ Хорошо.
Скидываю звонок. В общем-то чего-то подобного я ожидала от папы, который ведётся на каждый жалобный писк «своих девочек». Разочарована, но не удивлена. Не совсем ясна позиция Евдокимовых, и отец умолчал о решении по нашему браку. Вероятно, дома меня ждут ещё новости, и сомневаюсь, что они будут приятными.
‒ Что на тебе надето? ‒ Настя меня осматривает со всех сторон.
‒ Когда бежала из ЗАГСа, упала. Платье испорчено. Пришлось просить у мужчины из соседнего номера майку и рубашку, чтобы добраться к тебе. Приготовленные для путешествия вещи остались в лимузине.
‒ Снимай быстрей. ‒ Даёт мне сменную одежду. ‒ А это выбросим. Мало ли кто её носил… ‒ Сворачивает рубашку и собирается выкинуть в мусорное ведро, но я успеваю перехватить.
‒ Нет. Я вернуть ему обещала. Он в этом отеле ещё пару дней будет жить. Она дорогая.
Отбираю рубашку и аккуратно складываю. Не знаю почему, но для меня является жизненной необходимостью сохранить вещь, которая пропитана запахом Глеба. Скорее всего, я затолкаю её в самый тёмный угол, чтобы иногда, в полном одиночестве, выуживать на свет собственные воспоминания и прогонять в мыслях снова и снова, пока его образ не растворится во времени, оставшись лишь размытой дымкой.
‒ Как скажешь. ‒ Сдаётся подруга. ‒ Что с Олегом?
‒ А что с ним?
‒ Договорённость с Евдокимовыми в силе?
‒ Не знаю, ‒ равнодушно пожимаю плечами, ‒ вероятно, «самые приятные новости» ждут меня дома.
‒ Твой папа так вчера на него орал, думала стёкла повылетают. Какими только «прекрасными» словами не обозвал твоего жениха.
‒ Поверь, мысленно я называла его ещё хуже!
‒ Мне кажется, или тебе всё равно? ‒ Настя пытливо вглядывается в моё лицо. ‒ Знаю, великой любви между вами не было, но ты же дала согласие на брак. Говорила, он тебе нравится.
‒ Нравился, ‒ подтверждаю, ‒ ровно до вчерашнего дня. Все имеющиеся чувства были уничтожены в тот самый момент, когда я открыла дверь туалета.
А их остатки выбил из меня Глеб, когда я стонала и извивалась под ним, сотрясаясь от очередного оргазма. Благодаря ему, я поняла ‒ хочу, чтобы мужчина вызывал во мне стойкое желание отдаваться без оглядки, сгорать и возрождаться, тянуться и желать каждого прикосновения, отключаясь от действительности и всматриваясь в прозрачную глубину холодных глаз. Его глаз. Которые я больше никогда не увижу.
На секунду проваливаюсь в мысли, почему-то возвращаясь в квартиру, где провела ночь. Он уже точно проснулся, обнаружив записку и кольцо в виде компенсации материального ущерба. Кажется, даже чувствую его радость и облегчение ‒ проблема самоустранилась, и его жизнь вернётся в привычное русло, монотонно двигаясь дальше. Я лишь момент в его судьбе, появившийся и исчезнувший в улицах огромного города, где существуют тысячи подобных мне девушек, которые способны привлечь внимание Глеба, задержавший надолго в его устоявшемся мире. Я никто ‒ мимолётное развлечение, согревшее теплом своего тела и оставившее нежные поцелуи на его теле. Одна из… Через пару дней он, возможно, мысленно позволит себе вернуться к ночной гостье, а ещё через неделю и вовсе не вспомнит, кто такая Арина. Значит, и мне помнить не стоит.
‒ Арин, ‒ голос Насти возвращает в реальность, ‒ о чём задумалась? У тебя глаза на мокром месте. Из-за Олега, да?
‒ Да, ‒ лгу, ссылаясь на вчерашние событие, лишь бы не делиться информацией о Глебе. ‒ Очень обидно. Ещё хуже, что отец встал на сторону Кати, поверив в её лживые оправдания.
‒ И как ты с ней теперь будешь общаться? Жить в одном доме?
‒ Не знаю. Я пока не решила. Всё зависит от того, какие чувства я испытаю при виде её. Будем отталкиваться от этого.
Хочется исчезнуть из дома, переместившись волшебным образом на другой край страны, но увы, я по-прежнему не замужем, а значит, под тотальной опекой отца.
Глава 6
Возвращаюсь от Насти ближе к вечеру, полностью игнорируя звонки отца и его недовольство по поводу моего продолжительного отсутствия. Перед свадьбой его почти отпустило, и он ослабил поводок, так долго меня удерживающий около его ноги, но теперь, предполагаю, он вновь натянется, не позволив отойти ни на шаг.