-Сверни в проход к туалету. Быстро! – от голоса запыхавшегося Каспара она аж подпрыгнула.
Ксения рванула туда, куда ей указали. Не дойдя до двери с нарисованной дамской сумочкой, она почувствовала, как ей в руки что-то сунули.
-Надень под куртку, у него пистолет. Бегом! – и её буквально впихнули внутрь.
Спрятавшись в одной из четырёх кабинок, она встряхнула свёрток. Это оказался бронежилет. Её затрясло. Она никак не могла расстегнуть молнию на куртке, потом запуталась в рукавах. А после, нацепив жилет и даже затянув его липучки, она немыслимо долго, как ей показалось, застёгивала снова свою куртку. И что ей дальше делать? Выйти как ни в чём ни бывало? Да она шагу ступить не может. Пистолет. Он что же решил её просто пристрелить? Кто-то вышел из соседней кабинки, послышался звук льющейся воды. Потом хлопнула входная дверь. Когда она зашла две кабинки были свободны. Последняя использовалась под инвентарь для уборщиц и всегда закрыта. Выходит, она одна осталась? Что же делать? И тут она услыхала, как кто-то осторожно открывает по очереди двери кабинок. Первая, вторая, и… от выстрела, хоть пистолет и был с глушителем, она чуть не оглохла, машинально отскочила в угол кабинки. Отстреленный засов отлетел на кафель, дверь распахнулась, и в неё уставились ледяные полные презрения и какого-то маниакального блеска глаза.
-Добегалась, су-ука,- тихо и медленно сказал Романовский.- Достало с тобой в прятки играть. Помнишь, как выла тогда в подворотне? Вот как собаку тебя и пристрелю.
Последнее, что она успела сделать, бросить тоскливый взгляд на заблокированную обычной метлой входную дверь. Пока её откроют, сломают, её уже три раза пристрелят. И тут в висок её злого рока уткнулось дуло пистолета. Кабинка техничек. Из неё медленно вышел, продолжая держать оружие у виска, ещё один оперативник.
-Пистолетик-то брось, Романовский,- прорычал опер.
-С чего бы?- хохотнул насильник и спустил курок.
Тут же прогремел второй выстрел. Ксения от боли в груди чуть выше сердца согнулась пополам и медленно съехала на пол. Как в замедленной съёмке она видела текущую по виску преступника струйку крови, его остекленевший взгляд, медленно оседающее длинное тело и падение его на пол.
-Ксения Павловна, вы в порядке? Что с вами? Вы успели надеть броню?.. Ксения Павловна!- голос слышался, будто из под земли.
Её кто-то тормошил, ощупывал, потом подхватил на руки и вынес из кабинки, перешагнув через труп. Тут же над ухом гаркнул Каспар:
-Ксения! Очнись! - его руки стащили с неё куртку, жилет, задрали джемпер.- Всё хорошо, всё в порядке. Синяк всего лишь. Жить будешь. Ну! Всё, всё. Очнись уже. Эй!
Он похлопал её по щекам. Она вяло отмахнулась от него.
-Я в порядке. Спасибо.
Блуждая взглядом, она вдруг заметила Андрея. Растрёпанный, в распахнутой куртке, бледный и запыхавшийся он кинулся к ней, отталкивая оперов.
-Ксения! Что с тобой?
-Хорош истерить, док! Жива она, шок просто.
Окунцев прижал её к себе и держал её так долго-долго. И ей казалось это самым правильным. И мысли, чтобы отшатнутся или испугаться не было. Это же её Андрей – надёжный, добрый, терпеливый, любимый. Потом оказалось, прошло всего несколько минут. А ей казалось, они так просидели вечность. Каспар кивнул на выход.
-Давай, док, забирай свою драгоценность, посидите в кафешке справа. Щас и малышек ваших принесут. Протокол напишем и по домам.
Андрей поднял её на руки и унёс. Но, едва устроил на стуле, она окончательно очнулась.
Стечение обстоятельств
Весь день Ксения сидела на работе, будто на иголках. Она ждала телефонного звонка от сына и волновалась, точно перед экзаменом. Артём должен был сообщить, где ему предстоит служить. И, как всякая мать, она мечтала, чтобы это было где-нибудь поближе. Разумеется, поскольку сын теперь офицер морского флота, он уедет на одно из побережий. Но какое? Всё тки Балтика ближе, ну, Чёрное море, на худой конец, Северное. Но вот если … Нет, об этом даже подумать страшно. Да и время сейчас неспокойное, смутное. Постперестроечная эпоха, в правительстве бардак, за рубежом все в предвкушении потирают руки. И зачем он вообще выбрал себе военную профессию?