- А-а, бабуля, с боевым крещением,- улыбнулся ей доктор.
Ксения скривилась. Нет, не от брезгливости, конечно. «Бабуля» так резанула слух, что она не сдержалась.
- Простите, меня за фамильярность,- поспешил он извиниться. Казалось, ничто от него не ускользает.
- Да ничего, ничего. Просто так непривычно слышать, что я бабушка.
- Да и мне, признаться, тоже вначале было дико. Ведь нам с вами лет ещё всего ничего. Чего только в жизни не бывает?- он протянул руки к малышке.- Иди-ка ко мне, куколка. Вы переоденьтесь пока, Ксения Павловна. Мы тоже пойдём и наденем сухое. А потом пообедаем.
Когда одетая во всё сухое Арина снова заняла место у бабушки на руках, её обаятельный дедушка принялся кружить по кухне. Минут через пятнадцать стол был накрыт: бутерброды с паштетом, куриный бульон и покупные, но вкусные пирожки. Заметив удивлённый взгляд своей сватьи, хозяин смущённо пожал плечами.
- Сам бы я, конечно, не управился бы. Спасибо моему другу, его дочери и медсёстрам нашего отделения. Они все помогают. Кому по пути, те после дежурства приносят, что нужно из магазина, когда предстоят серьёзные сложные операции, кто-нибудь остаётся с девочками, а я бегом лечу в клинику. Всякое бывает.
- А, кстати, как ваш отпуск называется официально? Не декретный же в самом деле.
Он улыбнулся.
- Нет, конечно. Когда умерла моя жена, я совершенно официально сидел в отпуске по уходу за ребёнком. Но всё равно дежурил, денег ведь не хватало. А сейчас я просто взял свои накопившиеся два с половиной отпуска. Никогда бы не дали, но просто пошли на уступки с условием, что буду проводить наиболее сложные операции.
Аришка пару раз настойчиво пискнула и заёрзала.
Андрей Семёнович бросил обед, налил в бутылочку немного молока и протянул руки к внучке.
- Давайте я напою её, а вы кушайте.
Но Ксения протестующе тряхнула головой.
- Да полно вам. Я и сама дам ей напиться. Это вы кушайте, а то эти дамочки на пару из вас все соки высосут,- она улыбнулась Арине.- Ишь как уцепилась… Ведь я для того и приехала, чтобы вам было чуть полегче. Вы мне после, по ходу дела, всё расскажете и покажете.
Он не стал строить из себя нечто, а с благодарностью кивнув, молча, продолжал доедать бульон с пирожками.
- Я вот вспоминаю, кажись, Артём в три месяца только начинал ещё смотреть осмысленно, пытаться брать в ручки вещи, а у Арины уже такой живой и любопытный взгляд. Или я что-то путаю?
- Нет, всё правильно. Обычно к трём месяцам всё именно так. Это просто наша девица всех опережает во всём. Она, более подвижная, она уже в полтора месяца головку сама держала, узнавала меня и улыбалась тем, кого знает. Вот у Марины, у неё всё по науке, всё в положенное время, в положенный час. Она и к расписанию более привычна. А у этого сорванца всё тогда, когда ей захочется. Вот, пожалуйста, проснулась и всё тут, и кушать может посреди ночи и поиграть. Марина уже недели две спит с вечера до шести утра, а Арина всё не нагуляется.
- Ну, хорошо, все тонкости наших крошек я постепенно узнаю. Давайте вы её подержите, а я налью чаю… или кофе?
- Мне кофе.
- Ясно. Руководите где у вас что?
Через несколько минут две дымящиеся кружки с кофе, сахар и галеты стояли на столе. А Арина снова сидела у бабушки.
- Кофе - ваша привычка за годы ночных дежурств или страсть?
Доктор пожал плечами.
- Пожалуй, всё-таки привычка. Честно сказать, я об этом никогда не задумывался.
- А я его всегда обожала. У меня это любимый напиток.
- Страсть, стало быть?- улыбнулся он.
- Да.
Взглянув на часы, он торопливо допил кофе.
- Скоро проснётся Марина. Да и кушать ей пора. Сейчас я всё приготовлю. А вы можете положить Арину на диване. Там лежат клеёнка и одеяло с игрушками. А вы пока располагайтесь. В шкафу полно места - свободные полки и вешалки.
- Мне только главное втянуться.
Ксения последовала его совету и разложила вещи по полкам. Закрыв зеркальную дверцу, она мельком взглянула на своё отражение. Может, не стоило переодеваться сразу так по-домашнему. На ней были чёрные узкие джинсы и тонкая приталенная джинсовая рубашка с короткими рукавами поверх брюк. Едва она вошла в кухню перед обедом, то заметила, как задержался на её стройной фигуре усталый, но тут же оживившийся взгляд доктора. Но нет, она вовсе никого не собирается соблазнять. Просто так она привыкла ходить дома. И с какой это стати она об этом подумала? Вот ещё. Мужчины для неё ничего не значат. Все. Хотя сват – мужчина что надо. И высокий, и стройный, и с лица очень даже интересный, а уж голос… да, что это с ней? Как странно она чувствует себя в его присутствии. Наверное, просто потому, что они мало знакомы. А может, нет? Ведь ей в жизни по работе очень часто приходилось сталкиваться с разными мужчинами. И многие из них были очень даже ничего. Но ведь она оставалась к ним абсолютно равнодушной. А с Андреем Семёновичем всё совсем по-другому. Может, просто оттого, что ни с одним мужчиной ей не приходилось жить в одной квартире? Ладно, там видно будет, всё утрясётся.