Принимая участие в строительстве фабрики, Ломоносов одновременно проводит широкие подготовительные мероприятия но созданию в России крупного мозаичного дела — одного из благороднейших видов монументального искусства, служащего для убранства «огромных публичных строений», как выражался сам Ломоносов. Он подает обширную записку на имя императрицы Елизаветы Петровны с перечислением всего, что нужно для этого сделать, и с указанием, что им уже сделано. К записке были приложены обстоятельные расчеты и приводились соображения о самоокупаемости предприятия.
Выдвижение этой новой проблемы являлось логическим продолжением и завершением многолетних трудов Ломоносова по цветному стеклу. Как химик, разрешив в лаборатории научную сторону вопроса выплавки цветных стекол, он, как инженер, внедряет эту технологию на фабрике. Венцом всей этой эпопеи ему грезится расцвет в его родной стране замечательного декоративного искусства, излюбленного в древности и забытого в позднем средневековье; причем это искусство он оживит, вытеснив камни изобретенными им дивными цветными стеклами.
Продвижение двух центральных идей Ломоносова — о фабрике и мозаичной мастерской — идет много успешнее, чем когда-то строительство первой лаборатории.
Сейчас Ломоносов уже не какой-то безвестный адъюнкт, а профессор Академии. Его открытия доходят до зарубежных стран, его имя называют при дворе императрицы. Враждебные ему группировки мелких академических людишек не смеют поднять свой голос и стараются мешать и вредить ему исподтишка.
Неукротимая энергия Ломоносова, независимость и решительность всюду расчищают ему дорогу, и, наконец, его вторая заветная мечта сбывается: в специальной пристройке к дому на Васильевском острове, где жил ученый, открыта мастерская для набора мозаичных картин, в ней обучаются под руководством Ломоносова первые ученики его — художники-мозаичисты Матвей Васильев и Ефим Мельников.
Здесь Ломоносов демонстрирует еще одну сторону своей щедро одаренной натуры. Наделенный безошибочным художественным чутьем, благородным пафосом замыслов, имеющий трезвые взгляды на искусство, он сумел в кратчайший срок стать руководителем группы художников, прославивших себя созданием первоклассных мозаичных картин.
Первым человеком, который начал своими руками осваивать в России технику мозаичного набора, был сам Ломоносов. В течение двух лет им совершенно самостоятельно были набраны три вещи. Из них особенно интересен портрет Петра I, хранящийся в Государственном Эрмитаже (рис. 209).
Рис 209. Мозаичный портрет Петра I, выполненный М. В. Ломоносовым
Естественно было ожидать, что, приступая первый раз в жизни к созданию художественного произведения в труднейшей отрасли изобразительного искусства, Ломоносов, как и всякий начинающий автор, неминуемо обнаружит свой дилетантизм и первые его картины будут неудачны. Но у Ломоносова получилось наоборот. Доктор искусствоведческих наук В. К. Макаров пишет, что исполненные самим Ломоносовым мозаики отличаются «великолепной монументальной манерой» и «смелостью чисто декоративных приемов набора». Эти черты «свойственны в русской мозаике XVIII века только личным работам Ломоносова». И дальше: «Ломоносовские мозаики — замечательный по смелости шаг в будущее, к особому роду художественного творчества, к понятной нам монументальной мозаичной живописи нового времени, служащей большим общественным целям». По мнению В. К. Макарова, исполненный Ломоносовым портрет Петра I, набранный крупными, неправильной формы кусками колотой смальты, является драгоценной реликвией высокой художественной культуры XVIII в. и дает нам один из самых выразительных, одухотворенных образов Петра.
Когда Ломоносов был избран почетным членом Российской Академии художеств, архитектор Кокоринов, представляя академическому собранию нового академика, сказал, что он «не токмо простираясь в науках, славное приобрел имя, но и по склонности к художествам открыл, к славе России, толь редкое еще в свете мозаичное искусство».
Создание Ломоносовым мозаичного дела в России в тех масштабах и на том высоком техническом и художественном уровне, как это ему удалось осуществить, было крупным событием. Им восстанавливалась и усовершенствовалась славная традиция изумительных «смальтоваров» и мозаичистов Киевской Руси, за шесть веков до Ломоносова прославивших русскую культуру созданием бессмертных мозаичных творений, сохранившихся до нашего времени в музеях Киева.