- Я снял с него копию.
Прокурор обратился к секретарю.
- Фотография №2.
Изображение Трех Сосен в пасмурный ноябрьский день сменило то, что на первый взгляд выглядело как тест Роршаха. Черные и серые кляксы. Границы текучи, края размыты.
А потом все объединилось в фотографию.
- Это оно?
- Оно, - подтвердил Гамаш.
- И это то, что было на вашем деревенском лугу?
Гамаш пристально посмотрел на фото, на сборщика моральных долгов, и его зазнобило.
- Да, это он.
Глава 5
Жаклин, склонившись над столом, месила тесно. Руками ощущала одновременно его мягкость и упругость. Процесс был медитативным, чувственным. Жаклин медленно раскачивалась вперед-назад, вперед-назад.
Закрыть глаза.
Смять, перевернуть. Смять, перевернуть.
Чьи-то ладони, старше, холоднее, пухлее, легли на ее руки.
- Думаю, достаточно, mabelle, - сказала Сара.
- Oui, madam.
Жаклин покраснела, поняв, что с тестом на багет снова перестаралась.
Если она не научится, то потеряет работу. Неважно, как хорошо она умеет печь шоколадные торты, пироги и слоеные пирожные. Если ты в Квебеке и не умеешь выпекать багет, ты бесполезен для маленькой пекарни. Сара не хочет ее отпускать, но у нее просто не будет выбора.
От этого зависит все. А она все портит.
- Ты научишься, - успокаивала ее Сара. – Почему бы тебе не доделать свои пирожные? Мадам Морроу заказала две дюжины. Она сказала, что это для гостей, но… - Сара рассмеялась. Ее искренний, от всего сердца, смех был антидотом для страхов Жаклин.
Она подумала, что Антон сейчас за соседней дверью. Может быть, что-то готовит. Пытается придумать блюдо, чтобы впечатлить Оливье. Побудить хозяина бистро повысить его до шеф-повара. Или хотя бы до су-шефа. Или до коренщика.
Лишь бы не быть мойщиком посуды.
Но она подозревала, что голова его занята не только готовкой. По крайней мере, с того момента, как появилась это фигура в плаще.
Живи она до ста лет, Жаклин не забудет взгляд на лице Антона, когда они рассуждали насчет незнакомца на деревенском лугу. Тогда она предложила обратиться к Гамашу. Рассказать офицеру Сюртэ, что им известно, кто это.
- У тебя все в порядке? – спросила Сара.
- Просто задумалась, - объяснила Жаклин.
- Может, проблема именно в этом? Когда ты занимаешься багетом, ты должна очистить сознание. Открыть его. Удивишься, сколько приятных вещей приходит на ум, когда ты отпускаешь сознание.
- Имеется в виду, когда ты без сознания? – уточнила Жаклин.
Сара секунду смотрела на нее, потом снова расхохоталась.
Не так часто ее серьезная, зачастую мрачная молодая помощница шутила.
Может, она не настолько серьезная, как казалось, подумала Сара. Иногда в ее глазах она ловила отблески чего-то, схожего с легкомыслием. К тому же Жаклин не так уж молода. Моложе Сары, конечно, но ее младшей ученице уже за тридцать.
Все же, в этом и есть прелесть пекарского дела - чем ты старше, тем лучше. Терпение приходит с годами.
- Чтобы управлять пекарней, определенно нужно быть вне себя, - согласилась Сара. – Если нужна помощь, mabelle, просто спроси у тёти Сары.
И Сара отправилась проверять пироги в духовке.
Жаклин не могла сдержать улыбки.
Сара, конечно, не приходилась ей тетей, в прямом смысле. Но это стало их взаимной шуткой, в которой имелась доля правды. Обоим нравилась мысль, что они семья.
В этом смехе, в самом этом моменте не было места незнакомцу в темном плаще. Но когда туман веселья рассеялся, темная фигура возникла вновь.
Мысли Жаклин вернулись к Антону.
Даже будь Сара ей тётей - если Жаклин не научится печь багеты, ее выгонят пинком под зад. На ее место найдется тот, у кого багет получится.
И тогда она потеряет Антона.
Жаклин выбросила испорченное тесто и начала все сначала. Четвертая попытка за сегодня, а ведь еще даже не полдень.
Арман и Рейн-Мари вернулись домой.
Рейн-мари уселась в гостиной, перебирать содержимое коробки из архива.
Арман сосканировал фото с изображения истинного кобрадора, отправил по почте Жану-Ги. И получил в ответ достаточно бесцеремонный вопрос - не заскучал ли шеф? Не выпил ли лишнего?
Гамаш взял трубку и набрал номер. Ответила Анни, потом позвала Жана-Ги.
- Что за странные фото, патрон? – спросил тот.
Зять что-то жевал, и Гамаш явственно представил себе Жана-Ги с огромным, как «Дагвуд»* (* «Дагвуд» - сэндвич огромного размера, изобретение, которое было внедрено в один из известных Американских комиксов под названием "Blondie", выпускаемый с 1939 года), сэндвичем. Впрочем, зять вряд ли знает, что такое «Дагвуд».