— Только созданный мной образ. Я сотворил его, вогнал в твое сердце и потом растворил.
Руки Арана непроизвольно потянулись к шее Мага.
— И ты, сын грязной обезьяны, ты заставил меня все эти тридцать лет верить в то, что кинжал в моем сердце!
— Вспомни, ты пришел в мой дом незваным гостем, — напомнил Маг, — вором!
Аран-купец в эту минуту осознал, что его собственное отношение к ворам не лучше и с горечью произнес:
— Ну конечно, маленькая шутка волшебника… Неудивительно, что никто не мог вытащить. Ну да это — в прошлом. Только скажи, почему заклинания Холмотвора обратили меня в волка?
Маг резко, но осторожно сел.
— Что-о?!
— Он взмахнул руками, вытянул из меня всю Ману, и я тут же превратился в волка. Пропал даже мой человеческий разум. Возможно, я потерял и свою неуязвимость. И если бы он использовал не заговоренный, а самый обыкновенный меч, сейчас бы я был изрублен на куски.
— Не понимаю! Ты должен был навсегда остаться человеком. Твой облик не должен так меняться. Если только…
Единственно возможный ответ буквально ошеломил Мага. Его и без того бледные щеки побелели еще больше.
— Боюсь, тебе это не доставит радости, — медленно произнес он. Аран, впрочем, и сам догадывался об этом по лицу Мага: кроме усталости и следов семидесяти прожитых лет на нем ясно читалось сострадание.
— Продолжай, — почти шепотом попросил Аран.
— Магический Круг — достаточно новое изобретение, и все мертвые пятна — лишенные Маны — появились совсем недавно. Положение в мире постоянно меняется. Люди привыкли, что волк-оборотень — это человек, способный по собственному желанию принимать облик огромного волка, сохраняя человеческий разум. Общеизвестно также, что для превращения необходим лунный свет. Но до сих пор никто не задумывался, кто же оборотень изначально — человек или волк? Я и сам только сейчас все понял.
— Ты хочешь сказать, что изначально я — волк?
— Без магии — безусловно.
— Впрочем, какая мне разница? Большую часть жизни я провел в облике человека. Я, право, не вижу разницы… О!
— Ты прав. Разницы нет, если бы у тебя не было детей!
— У меня их восемь! И у них тоже будут дети. И однажды, когда Мана исчезнет повсюду… Что будет тогда?!
— Ты сам можешь догадаться.
— Да, уже догадался: они станут дикими собаками на веки вечные.
— И никто, ничего и никогда не сможет изменить.
— Нет, сможет! — вскричал Аран. — Я вернусь в Ринилдиссен и клянусь: ни один чародей не переступит его границ!
Аран во весь рост встал на вершине раковины и громко прокричал:
— Слышишь меня, Маг! Это место закрыто для тебя навсегда! Оно закрыто для чародеев и магии! Мы сделаем все, чтобы спасти и сохранить Ману для себя, морских обитателей и драконов.
Может быть, ему и удалось задуманное. Кто знает… С тех пор прошло четырнадцать тысяч лет. До сих пор там, где когда-то стоял Ринилдиссен, бытуют легенды о волках-оборотнях, вервольфах. Но ни в одной из многочисленных легенд нет даже упоминания о чародеях и магах.