– Тащите меня! Тащите! – раздалось из-под машины, ноги в кедах с белой подошвой замолотили по асфальту, отбрасывая брызги из лужи. Марсель отчаянно пытался выбраться, елозя животом под автомобилем. Раздавался ужасающий скулёж щенка, от которого всем окружающим хотелось реветь в голос.
Долговязый схватил одну ногу, Вовка другую, подоспевший местный алкоголик потянул сначала за штанину, а потом за показавшийся ремень форменных брюк. Через мгновение, улыбающийся от уха до уха, в разорванной, грязной одежде, с расцарапанным от соприкосновения с асфальтом лицом, Марсель прижал к себе визжащий чёрно-коричневый комок и деловито сплюнул:
– Напокупали пузотёрок! Поехали, – это мальчишка бросил водителю такси.
На мгновение Лида увидела перед собой не грязного, тщедушного, белобрысого мальчишку, а его отца, от воспоминаний о котором нехорошо сжималось в груди. Настолько уверенно говорил Марсель, не принимая во внимание даже теоретическую возможность возражений. Водитель, как мышь, услышавшая дудочку, кивнул и отправился за руль. Галдящая толпа расступалась. Вот тебе и классовое неравенство с пелёнок. Рождённый исполнять, командовать не может.
– Вы поедете со мной? – вдруг обратился к Лидии Марсель.
– Зачем? Куда? – Лида понимала, что, скорее всего, в ветеринарную клинику… Скорее всего, но ведь не точно.
– Взрослый, наверное, будет нужен. Договор составить, и вообще… – будто смущаясь, пролепетал пацанёнок.
– Поехали, – Лида кивнула, забралась на заднее сидение, рядом устроился Марсель, так и не выпустивший притихшего щенка из рук. Мальчишка, явно боясь лишний раз пошевелиться, чтобы не беспокоить пострадавшего, нагнулся и зашептал слова утешения в мохнатое ухо, словно пёс мог его понимать. А может и мог? Притих ведь, пригрелся.
До первой ветеринарной клиники добрались через десять минут, Лида выскочила из машины, быстро изложила администратору суть проблемы, та ответила, что ни дежурных хирургов, ни рентгена у них нет, посоветовала несколько адресов, в том числе на приёме со светилом ветеринарии.
Уже через час это самое светило, оказавшееся мужчиной около пятидесяти лет, с выразительным именем Исаак Яковлевич готовил поступившего хвостатого пациента к операции. Оперируемый оказался беспородным щенком примерно двухмесячного возраста, вряд ли домашним, колтуны на шерсти и блохи говорили о сложной судьбе малыша. Подопечный обещал вырасти в крупного пса, если, конечно, операция и реабилитация пройдут успешно.
По поводу операции Лида не сомневалась, пока сидела в приёмном покое, изучила регалии и клиники, и Исаака Яковлевича. А вот реабилитация… Требовалось пребывание в клинике не меньше полутора недель, плюс лечение, уход, медикаменты. На круг выходила сумма, равная отпуску на недорогом курорте. Кое-какие сбережения у Лиды были, но спускать их на безродного щенка, когда деду ежемесячно требуются лекарства, необходимо утеплить крышу домика, поменять плиту, купить обновки на зиму, в конце концов...
Тем не менее, она подошла к администратору, подписала необходимые документы, ознакомилась со счётом за сегодняшний день и покорно протянула пластиковую карту.
– Я заплачу, – раздалось за спиной. Она обернулась, посмотрела на Марселя.
– У тебя есть деньги?
– Конечно, – пацан уставился на Лиду, как на ненормальную. – Вы не обязаны оплачивать лечение чужой собаки.
– А ты обязан?
– Я могу, – он пожал плечами и протянул карточку молчаливо наблюдающему за происходящим администратору.
Через минуту Марсель приложил пластик к терминалу, ещё через две двери вестибюля открылись, и в просторный, ярко освещённый зал вошёл Фролов Иван Ефремович, собственной бесподобной персоной, сверкая часами на запястье, безупречными стрелками на брюках и костюмом совсем не демократичного бренда. Окинул пространство серым, не обещающим ничего хорошего взглядом.
– Что здесь происходит? – Иван Ефремович остановился напротив сына, сканируя взглядом разорванную, грязную одежду, царапину на щеке, грязные волосы, наскоро отмытые в уборной клиники руки.
– Как ты меня нашёл? – набычился Марсель.
– Ты ведь не думал всерьёз, что смог отключить родительский контроль? Помимо того, что только что пришло сообщение из банка. Итак, повторяю вопрос: что происходит?