Когда уехала машина опергруппы и труповозка, решение пришло к Рите будто само собой.
Выйдя из подъезда, Рита осмотрелась. Она хотела зайти домой и взять денег. Правда, ее страшила необходимость входить в квартиру, где был убит Влад, но, как она считала, у нее не было выбора. Она просто не подумала о том, что дверь может оказаться опечатанной. Рита выглянула из-за стойки, на которой крепился козырек подъезда. На скамейке на детской площадке прикорнул какой-то перепивший работяга.
Нет, ни на одного из убийц он похож не был, но Рита не могла припомнить, чтобы в их дворе ночевали пьянчужки. Не тот район. Она почувствовала опасность…
Рита пролезла между стеной и противоположной стойкой, стараясь двигаться как можно тише. Прижимаясь к стене и пригибаясь, чтобы укрыться за невысокими голыми кустами, она скользнула за угол и побежала.
Она не видела, что пьянчуга немедленно проснулся, протрезвел и последовал за ней.
Рита меняла автобусы, путала следы, бегая по темным переулкам и ныряя в проходные дворы. И все-таки беспокойство не покидало ее. Один раз ей показалось, что в полупустом автобусе с ней вместе едет тот самый пьянчужка. Потом кто-то шел за ней по незнакомому темному двору — она никого не видела, но отчетливо слышала шаги. Впрочем, она успокаивала себя тем, что ей все просто мерещится, но тревога росла, и, когда Рита добралась до дома Людочки, она уже валилась с ног от усталости и страха.
Перед забором стояла Петина служебная машина — черная «Волга», он говорил, что возит какую-то шишку и иногда ему разрешают использовать автомобиль в личных целях.
Рита облокотилась на капот и перевела дух. Она посмотрела по сторонам, решив, что, если за ней кто-нибудь идет, побежит дальше — незачем впутывать друзей в проблемы, которые обрушились на нее. В конце концов, ей только и надо продержаться до утра, когда придут на работу сотрудники прокуратуры. Наверное, лучше было бы обратиться в КГБ, но где размещалось местное управление этой могущественной организации, Рита не знала, зато здание Горпрокуратуры находилось в центре и совсем недалеко от ее дома.
Она стояла и выжидала — не появится ли кто-нибудь, когда скрипнула калитка и на дорожку вышел Петя.
Увидев Риту, он отшатнулся, точно перед ним возникло привидение, взмахнул руками и издал приглушенный возглас удивления.
— Петя, — тихо сказала Рита, — Петя, Влада убили…
Петр схватил ее за руку, быстро огляделся по сторонам и буквально поволок измученную девушку за калитку.
— Нет, Люда. Об этом даже и говорить нечего. Рита поедет со мной к Галине, а утром я вывезу ее из города, — мрачно заявил Петр.
— Но почему? Почему у твоей сестры ей быть можно, а у меня нельзя? — упрямилась рыженькая медсестра.
— Петя, а как же я в прокуратуру попаду? — сопротивлялась Рита.
Они сидели на террасе домика и старались говорить тихо, чтобы не разбудить Галину Григорьевну.
— Да какая прокуратура? — вызверился Корякин. — Жить надоело? Не дадут тебе в нее войти! А если и дадут, то встретят совсем иначе, чем ты думаешь!
— Но я должна. Неужели Барсуков останется безнаказанным? — горячилась Рита, делая вид, что не замечает, как изменилось поведение Пети по отношению к ней — прежде он упорно называл ее на «вы» и по имени-отчеству.
— Жить хочешь? Тогда не спорь. Я и так многим рискую… Хватит рассусоливать. Поехали.
Рита покорно встала. Она понимала, что Корякин что-то знает и не хочет говорить при Людочке.
Девушка проводила их до машины. Петр рванул с места, будто за ними уже гнались.
— Петя, ты что-то знаешь, скажи мне!
— Знаю… Знаю! — В голосе Корякина послышались истерические нотки. — Чудо, что ты жива… Просто чудо. И я не знаю, чем все это кончится. Для нас с Людой. Ты-то уж точно кандидат в покойники.
— Зачем ты меня запугиваешь, Петя?
— Эх, Рита, дура ты непроходимая. И как тебе в голову стукнуло сюда прийти? Сама труп и других за собой в могилу тянешь?
— Да что Барсуков — сам дьявол, что ли? — возмутилась Рита. — Неужели управы на него нет?
— Барсуков? Барсуков пешка, — буркнул Корякин, резко сворачивая в переулок.
— Кого же ты тогда так боишься?