Моргулис, видимо предупрежденный Ларичевым, встретил их совершенно спокойно. Более плотный, в отличие от приятеля, и куда менее нервный, он, едва взглянув на фотографию, заявил:
— Да знаю я его. Фуфлыжник.
— Интересная фамилия, — подняла брови Ира.
— Как его зовут? — бросив на нее недовольный взгляд, спросил Соловьев.
— Славик Клебанов. Святослав Олегович Клебанов.
— А где живет?
Юрий, пожав плечами, назвал адрес и добавил:
— Только вы его там не найдете.
— Почему?
— Он… в начале февраля… Да. Точно. В первых числах. Взял у каких-то крутых ребят партию товара на реализацию. А его другие крутые ребята кинули. Ну и… Сами понимаете: он деньги собирает, а счетчик щелкает, и с каждым днем сумма увеличивается. Теперь вообще всем должен. Ну и хозяева товара… Крутая братва. Вот он и скрывается.
Оказавшись на улице, Ирина зябко повела плечами. Уже начался май, а вечерами было довольно прохладно.
— Все? След потерян? — грустно спросила она своего спутника.
— А тебе понравилось быть сыщиком? — усмехнулся Дмитрий, распахивая перед ней дверцу машины. — Садись, домой отвезу.
— Спасибо, — уныло отозвалась Ирина.
— Не вешай нос. И жди известий. Найдем.
— А мне его уже жалко стало, — неожиданно выпалила женщина. — Ведь он ворует, чтобы заплатить долг? Получается, что он оказался в безвыходном положении и именно поэтому совершает глупость за глупостью… К черту! Давай бросим все это. Замок мне Коля новый поставил…
— Нашла кого жалеть, — отрезал Дмитрий. — Нечего лезть в бизнес, когда вместо мозгов в голове опилки!
Однако Ирине почему-то казалось, что опилки в голове именно у нее. Ей действительно стало жаль глупого вора.
Рита поставила ведра в сенях и прошла в комнату:
— Екатерина Романовна, воду я принесла. Может, в сельмаг сбегать? Хлеб кончился.
— Посиди.
Рита присела па колченогий венский стул и, опустив локти на стол, оперлась о ладони подбородком. Что-то в тоне Екатерины Романовны ее насторожило.
Старуха Баринова многое повидала в жизни. И войну прошла, и лагеря. Потеряла всех родных и друзей и доживать свой век собиралась в одиночестве. Однако в ее жизнь стремительно, как метеорит, ворвалась Рита…
После гибели Петра Корякина девушка несколько дней скиталась по лесам и полям, ночевала под открытым небом, боясь даже приблизиться к человеческому жилью. Когда голод и усталость победили страх, она забрела во встретившуюся на ее пути деревню и упала в обморок на крыльце дома Екатерины Романовны. Как хватило сил у сухонькой, хрупкой старухи втащить ее в дом, она не понимала, но догадывалась, что в лице Бариновой видит пример победы духа над телом.
Крючконосая, седая и прямая, как палка, старуха казалась личностью неприятной, но Рита уже имела опыт общения с бабками, похожими на бабу-ягу, и на внешность внимания не обращала.
Пробредив ночь на старухиной кровати, Рита, открыв утром глаза, увидела придремавшую на стуле рядом Екатерину Романовну. Сон стариков чуток, и, едва девушка зашевелилась, бабка поднялась и зашаркала к печке. Достав оттуда ухватом черный от копоти чугунок, она налила в щербатую чашку густого куриного бульона и подала Рите.
Лишь когда девушка, с удовольствием опорожнив третью чашку, собралась встать с постели, Екатерина Романовна, остановив ее жестом, заговорила:
— Вот что, милая, расскажи-ка ты мне все, что с тобой случилось. Ты уж и так много в бреду-то наболтала. Так что я все равно о многом догадываюсь. Рассказывай, да решать будем, что делать.
И Рита рассказала ей все.
— Да, девонька, тебе не позавидуешь. Вот что я тебе скажу. Поживи пока у меня, а потом езжай в большой город. Там и затеряешься. Видно, сильны твои враги, не справиться тебе с ними. Пока власти-то разберутся, можешь и жизни лишиться. Не спешат у нас справедливость восстанавливать… Ни прежде не спешили, ни сейчас.
И потекли спокойные дни в забытой Богом деревеньке, где доживали свой век три одинокие старухи да дед, который прежде был знатным резчиком по дереву, а теперь почти ослеп и совсем ослабел.
Рита бегала за хлебом и крупами в соседнее большое село и разносила продукты всем соседям, которые чуть не со слезами на глазах благодарили «Романовнину племяшку», что так кстати приехала навестить престарелую родственницу.