- Скажи честно, Пятница-кун... что за магией ты пользуешься?
Зная Шестую - та была очень деликатной. И если даже она, преодолев свои сомнения, решила спросить напрямик - кажись, Папаня был менее нежным в своих расспросах.
- Я... порой я чувствую в тебе что-то очень странное. Очень злое и чёрное...
О-оу, Кума, мы пропалились. Потому как о Системе и её возможностях я всё же никому не рассказывал. В частности, о том, что одна нескромная шиза меня крышует.
Шестая продолжала, вглядываясь мне в глаза.
- ...а Хат’ер-кат вообще высказал опасение, что ты... одержима... м. И... периодически что-то такое на тебя находит...
Шестая отстранилась, напряглась, вытянувшись в струнку.
...тэк-с, и что нам делать? Систем, Кум, что подскажите?
Сестра же терпеливо ожидала ответов.
Не дождавшись подсказки, вздохнул теперь я. Ну, что, попытаться ей объяснить всё эту мурень? А, попробуем...
***
Разджол-наум терпеливо подёргал тетиву, проверяя натяжение. Провёл пальцами по древесине лука, тщательно её простучав. Покивал своим мыслям. И лишь только после этого обратил внимание на Седьмую.
Та была недовольна на вид. Очень недовольна. Даже сказать - в бешенстве!
- Отец, я не согласна! - наконец, очень громко выкрикнула дочь.
В небольшом отнорке, освещённом сиянием знака таинств, неюный стеллинг готовил лук к охоте. Кровать, деревянная, с матрасом, у стены, широкий блин из камня по колено. Стул выполнял роль стола. На стенах можно было обнаружить развешенные доспехи, оружие, мумифицированные части зверья.
Разджол-наум внимательно посмотрел на Седьмую. Та поёжилась. Но отступать не стала.
- Ты не понимаешь... она чокнулась! Её разум сточили черви!
Мужчина не стал ничего отвечать, вместо того подошёл к стене и снял оттуда кожаный колчан.
«Кто же ты такой - существо иного мира?..» - пронеслось у него в мыслях. Вслух он сказал другое:
- Тринаверсе прошла два испытания из шести. И Прапредок назначил ей Лес. А вольный стрелок у нас лишь ты.
Он говорил холодно, словно отстранённо, с лёгкой интонацией пренебрежения. Лицо казалось маской, сечёной из камня, лишь с подвижными губами. На Седьмую это всегда действовало. Но не сейчас.
- Отец! Она... ты знаешь, что мне про неё Пятая рассказывала?!
«Седьмая слаба, - устало подумал Разджол. - Её корни ещё не крепко стоят на земле... - покивал сам себе в мыслях. - Но всё же... у этого чужака невероятное везение. Или же он очень близок к нам по духу. Два испытания, и оба, не с лёгкостью, но прошёл. А ведь та же Седьмая, даже спустя столько времени, не смогла преодолеть шесть путей. Как и Восьмая. Как и Десятая... Конечно, каждую останавливало что-то своё. Но два из шести для того, кто с их обычаями и традицией даже незнаком?..»
- Она обзывала её какой-то Гуглей, - продолжала Семёрка, - и заставляла держать три! Три потока сознания! - она вновь перешла на крик, её возмущению не было границ, руки так и махали, жестикулируя. - А на все её просьбы умерить накал потоков отвечала своим странным «Цыц, сопля! Работает пахан!» - Седьмая очень достоверно со слов Пятой воспроизвела речь чужака.
Разджол-наум ощутил приступ головной боли. Она вообще часто сопровождала всё, связанное с его оравой дочерей. А с Тринадцатой - особенно. А с этим чужаком так и вовсе, казалось, навсегда поселилась в его голове.
«...и почему я его тогда не изгнал? Пожалел в память о дочери? Впрочем, сейчас это немного не те проблемы. Хотя указание выдать чужаку надо. Чтоб не распоясывался. И заодно выяснить, во имя ррейха, что за колдовство он принёс с собой».
Повернувшись к дочери, он тихо произнёс:
- Решение об испытание Леса - окончательное. И вы отправитесь сегодня. - «...от греха подальше. Чужак умудряется устраивать проблемы на пустом месте».
Раджол заметил, как Седьмая приняла вид глубочайшей обиды и оскорбления. Упёрла руки в бока. Набычилась. А такое упрямство надо пресекать.
Выпрямив спину, он взглянул на дочь как никогда строго и, чего он уже давно не делал, применил свою силу.
- Фенсе, я приказываю тебе исполнить долг.
Та скрючилась пополам, слёзы хлынули глаз. Скуля, покорно сползла на пол.
- Ты поняла меня? - в голосе ощущалась сталь.
- Да... отец... - слабо пропищала Седьмая.
***
- М... м...
Весь вид Шестой выражал невероятное сосредоточение. Просто невообразимое.
Я лениво постучал по стене пальцами. Ровный камушек, однако. В чём фишка, бро? Откройте мне сию великую тайну!
- Пятница-кун, я ничего не поняла, - покачала она головой. - Лишь кроме того, что тебе помогает какой-то ррейх, и он сточенный.
М? Рейх? Сточенный? Это ещё что такое? Михалыч, типа? Не, он, конечно, та ещё шиза, но вроде не наци. Или я о тебе чего-то не знаю, Кум?