Доктор облегченно вздохнул. Он глядел на смертельно бледного профессора Урбана, и лицо его становилось все бледнее. Они оба молча смотрели друг на друга и кивали головами.
— Хм, — произнес доктор.
— Хм, — произнес профессор Урбан.
— Как вы думаете? — спросил доктор.
— Хм... — Профессор Урбан отвернулся и потупился. И вдруг оба, точно сговорившись, открыли рот:
— Я... — Они растерянно умолкли.
Спустя некоторое время оба одновременно произнесли:
— Знаю по горькому опыту.
Точно освобожденные этими словами, перебивая друг друга — кто что сказал, понять было невозможно, — они заговорили:
— Опасно.
— Злонамеренные козни.
— Пределы науки.
— Воля божья...
— Бессмысленно.
— Плата за пользование верблюдом.
— Страхование жизни.
— Растущая стена.
— Трудно согласиться.
— Пошли.
— Да, возвращаемся.
— В наш дом!
— В наш дом! — И, взявшись под руку, даже не обернувшись, ушли.
Оставшись один, он приподнялся на локте, помогая уставшему телу подняться. Внутри он ощущал нечто необъяснимое. Казалось, будто его распирает что-то твердое.
Он сразу же подумал, что виной этому стена, растущая в пустыне, раскинувшейся в его груди. Нет сомнения — стена становится все больше, захватывает все нутро.
Подняв голову, он увидел свое отражение в окне. Отражался уже не человек, а толстенная четырехугольная плоскость, из которой противоестественно торчали руки, ноги, голова.
Вскоре руки, ноги, голова растянулись, точно шкурка зайца на кухонной доске, а потом все его тело превратилось в обычную стену.
Бескрайняя пустыня. И в ней я — стена, бесшумно уходящая в бесконечность.1951 г.
Часть II Барсук с Вавилонской башни
1. Я мечтаю и строю планы
Расскажу о себе.
Я нищий поэт.
Часто, сидя на скамейке в парке Р., я мечтаю и строю планы. Я размышляю не только о стихах, но и о самых разных научных открытиях. Решать математические проблемы не менее приятно, чем писать стихи. Но самое приятное, сидя на скамейке, смотреть на снующие мимо женские ножки. Женские ножки — это трепетность плавного изгиба. И даже после того, как женщина исчезает, остается уравнение этой трепетности. Я, навалившись всей тяжестью на спинку скамейки, с головой погружаюсь в решение этого уравнения. Из уравнения рождаются разные мечты и планы.