Пока залечивались раны и восстанавливались силы, внутри стен начинал разгораться беспорядок. Поводом стала нехватка еды, так как от наплыва людей запас продуктов внутри стены Сина был исчерпан за неделю. Полиция более или менее контролировала ситуацию, а Гарнизон не один раз заявлял, что безопасно возвращаться назад. Люди не верили и следовали совету немногие, но потихоньку порядок и баланс был восстановлен. Это выслушивал от Пиксиса командор разведки, лежа на больничной койке.
К Доту приставили Анку в качестве сопровождения, и она неотступно находилась рядом с ним. Был здесь и Леви, который завершил возможный в такие сроки сбор информации. Ему удалось составить примерный список дворянских семей, связанных с культом, и их примерное место жительства. Эти сведения он передал Эрвину и тот уже начал думать о том, как проследить за этими людьми. Пиксис продолжал рассказывать о сложившейся ситуации.
— Иными словами, если бы Стену Розу в самом деле прорвали бы, человечество было бы просто обречено, так как начался бы большой конфликт между людьми.
— Извиняй, Эрвин, — Леви сидел, закинув ногу на ногу, — тебе должно быть тошно сейчас такое слушать.
— Знал бы ты, как мне осточертело здесь лежать без дела.
— С твоей рукой всё паршиво, Эрвин.
Когда Аккерман впервые увидел друга без руки, то не мог поверить своим глазам. Смит был опытным бойцом, и сложно было представить, как такое могло случиться. Мелькнула мысль, если бы он был тогда рядом, то этого бы не случилось. Но что толку думать о том, что могло бы быть? К тому же Смит не выглядел обеспокоенным или потрясённым по этому поводу. Командор даже тепло посмотрел на пустующий воздух, где должна была быть его локоть.
— Сколько людей погибло по моему приказу? Моя рука это очень ничтожная плата. Когда настанет мой судный день — я отвечу за все грехи сполна.
Дот одобрительно закивал, был рад такое слышать. Он видел сходство Смита с Закклаем, и это его пугало. Главнокомандующий давно забыл что такое человечность, наверное поэтому его и назначили на этот пост. Так же Дот знал о мыслях своего старого знакомого по поводу нынешней власти, правда никак помогать ему в этом не собирался.
— Отлично сказано, Эрвин. Позволишь мне стоять рядом с тобой?
— Старик, хочешь пойти с нами? Ты должно быть мало выпил, — не удержался Леви.
Пиксис обычно не вмешивался в дела политики, предпочитая оставлять всё как есть, и думать больше о своих прямых обязанностях. А полученные сведения просто подразумевали конфликты с властью, и это пока ещё Хистория ничего особо не рассказала им.
— И не говори, — пожилой мужчина поморщился, — самое время выпить, но алкоголь конфисковали и приставили няньку.
Хоть он и был недоволен этим, но это не имело отношения к девушке, которая стояла позади него. Наконец к ним присоединилась Ханджи, которая все эти дни, как только оправилась от ожогов и травм, занималась расследованием появления титанов внутри стены Роза. Смит мог только радоваться, что в его отсутствие подчинённые работают как единый механизм. Мелькнула мысль о том, что если с ним что-то случиться, то звание командора, несмотря ни на что, получит Зое.
Она нарушила царившую атмосферу спокойствия в палате своими догадками. Впервые за очень долгое время она выглядела озадаченной и… потрясённой. И было от чего. Согласно исследованию и фактам: титаны внутри стены были жителями деревеньки Рагако. Хоть это многое объясняло, очень многое, это вызывало шок у всех, кроме Эрвина. Ведь это подтверждало теорию его отца, значит он шел в нужном направлении. Смит задал вопрос Ханджи:
— Где сейчас Эрен и Криста?
— Да, так как они связаны со всем этим, то мы их спрятали. Беспорядки скоро должны утихнуть, так что…
— Нет нужды торопиться, сейчас царит хаос, — внезапно встрял Дот, — сейчас не время трубить об истинной природе гигантов.
— Да, ты прав, — согласился с ним Смит, — больше прав на ошибку у нас просто нет. Криста поможет нам разузнать больше под культ стен, а Эрен сможет вернуть нам стену. Этих двоих будут искать, нужно спрятать их подальше и охранять.
— Во мне внезапно проснулось сочувствие к твоей отсутствующей руке. Я сформирую заново свой отряд, некоторые хорошо и надежно себя проявили. Так что будем приглядывать за этими двумя.
— Ясно, а кстати, где пастор Ник сейчас?
Ханджи ответила, так как помогала ему в размещении:
— В казармах Разведкорпуса в Тросте. Он там числиться как простой плотник, полагаю так надежней, на случай если его будут искать.
Когда Ханджи и Аккерман покинули палату, собирался уходить и Пиксис, но на прощание повернулся и сказал:
— Если ты что-то задумал, юный Эрвин, то лучше поторопись. Когда дело касается власти, — он покачал головой, — то очень часто все планы имеют привычку, обрушатся.
Забавно, где Смит мог слышать такое раньше?
В новый отряд Леви вошли семь человек: Эрен, Микаса, Армин, Хистория, Жан, Саша, Конни. Аккерман даже подумал с мрачной иронией, что все они выпускники злосчастного 104 выпуска. Но они хорошо себя проявили и были проверенными людьми, хотя их навыки уборки были просто ущербными, в этом ему ещё предстояло убедиться. К утру следующего дня отряд расположился в одном из заповедников, недалеко от гор.
В целом место было безопасным, если ничем не выдавать своё присутствие. Зое должна была к ним приезжать с новостями, а Смит взялся за центр. Отчасти это будет отвлекать внимание властей на него. Командор должен был быть уверен в правильности своих дальнейших действий. Поэтому попросил своего друга Найла Дока устроить небольшую аудиенцию в Митре.
Вечером новый отряд Леви слушал рассказ Хистории о своём детстве. Она родилась на землях дворянина Райсса, рядом с Орвудом. Жила вместе с бабушкой и дедушкой, так же там была и её мать, но с дочерью та времени совсем не проводила. Пожалуй первой и единственной фразой, которую та сказала маленькой девочке, была: « если бы только ты не родилась». Но Хистория была так рада даже такому. Вскоре Альма переехала и девочка долго не видела мать, вплоть до 845 года, вплоть до смерти Альмы. Тогда же она впервые встретила и своего отца Рода Райсса.
В тот день Род пришёл, чтобы исправить ошибки своего прошлого, для этого привел и Альму. Когда они втроём подошли к карете, то Хистория заметила людей, которые стояли вокруг них, они схватили её мать. Она услышала, как один из них заговорил, обращаясь к её отцу.
— Нас это весьма затрудняет, господин Райсс, прошу вас воздержаться от таких действий в будущем. Падение стены вас так встревожило?
Род ничего не ответил, то что должно быть сделано, будет сделано так или иначе. И сейчас Альма и Хистория должны были умереть. В панике женщина начала кричать, что не имеет отношения ни к ребенку, ни к Роду. Девочка не понимала, что происходит, почему так происходит, лишь смотрела широко распахнутыми глазами на слезы матери. Мужчина, который уже достал нож и стоял позади женщины, усмехнулся:
— В самом деле? Господин Райсс, вы хотите, чтобы они обе не были с вами связаны?
Хистория скорее почувствовала, чем поняла, что сейчас произойдёт что-то нехорошее и перевела свой взгляд на отца. Тот лишь посмотрел вниз, и обратился к мужчине.
— Да. Увы, но эти люди не имеют отношения ко мне.
— Ну конечно, — хмыкнул мужчина, ставя Альму на колени.
Девочка сделала пару неуверенных шагов к матери, последние слова которой были обращены к ней:
— Если бы ты не родилась…
Договорить она не успела — ей перерезали горло одним движением, от уха до уха. Ребенок ещё не успел осознать весь ужас произошедшего, как убийца матери положил свою руку ей на макушку, придерживая и прикидывая как лучше сделать разрез. Внезапно его остановил Род.
— Подожди, если она будет жить тихо, и никогда не расскажет о своём родстве со мной, то она сможет жить.
Мужчина презрительно фыркнул, но отпустил девочку, которая теперь смотрела на своего отца.
— Теперь тебя зовут Криста Ленц.
Дальше она жила на восстановленных землях, под незаметным присмотром Культа Стен, и ни отца, ни тех людей больше никогда не видела. Когда ей исполнилось двенадцать, то поступила в Кадетский Корпус. Когда Хистория закончила свой рассказ, солнце уже скрылось за горизонтом. Тем временем в Тросте, в комнату к пастору Нику вломились двое полицейских из Центрального Отдела. Мужчина их даже ждал и был готов к тому, что сегодня он умрёт.