Если он сейчас побежит по переулку, где стоит, то на другом конце его буду ждать. Если попытается пересечь дорогу, то его буду расстреливать практически в упор. Однако второй вариант был оптимальней. Не тратя время на то, чтобы стрелки подошли ещё ближе, парень выбежал и петляя устремился к домам напротив. Благодаря своей скорости, спутанной траектории движения свистящие пули в него не попали, и таким образом он вырвался из опасных тисков, которые едва ли не сжались, грозя оставить от него только хладный труп. Краем глаза Алонзо заметил, что стрелявших было двое, и что оружие-то у них многозарядное. Что было очень скверно и говорило об уровне. «Значит четверо пошли по следу, а на двух параллельных улицах идут по двое, чтобы пресечь попытки бегства», понял парень, ища глазами какую-нибудь лазейку, не сбавляя темпа. Было в этом что-то хорошее, значит, если у этих соперников не имелось нигде подкрепления, до девушек никто не добрался. Прошло минут семь, да и пока он сам сейчас будет петлять, стряхивать с хвоста, может убьёт кого-нибудь, пройдёт больше десяти минут. Более чем достаточно для передышки, а дальше они должны убраться от всего этого. Вряд ли он сможет отвлекать врагов таким образом всю ночь, а возможности контратаковать практически нет, поскольку нападающие, помимо грамотного строя, ещё и прикрывали друг друга на расстоянии. Если бы он сейчас был один — действовал бы по-другому. Но в текущей реальности оставалось только пытаться дать задел на бегство и прятки. Поэтому Алонзо петлял, как загоняемый зверь, пытался обойти преследователей, запутать их. Тонкий труд, поскольку при малейшей ошибки приходилось всё начинать сначала, и вдобавок: он всё никак не мог подобраться к врагам на расстоянии выпада или удара ножом. Через двадцать минут парень смог сосредоточить внимание противников в отдалённом квадрате, правда, что его беспокоило, так это то, что он не увидел всех восьмерых. Их было семь, активно старающихся попасть в него с первого раза, а это значит, что последний где-то затаился или же побежал за подкреплением. Поэтому Алонзо решил, что настало подходящее время прокрасться обратно к девушкам и всё же попытаться их вывести. Лучше точно не станет, а вот хуже — вполне вероятно. Парень окольными улицами добрался до ящиков, где оставил злополучную парочку. Бетти пребывала в состоянии полуобморока, сказалось полная неготовность к такому. Она не была тренированным бойцом, чтобы сжать зубы и попытаться не обращать внимание на боль, к томе же рана мешала дыханию. Оно звучало тяжело и надрывно. Однако грудь была кое-как перевязана куском юбки, который Траут, не жалея, оторвала. Сама же Вероника подрагивающими руками сжимала одолженный револьвер. Боезапаса и инструмента видно не было. Видимо, девушка зарядила его, поскольку, как только услышала новый шорох, сразу вскинула его и начала оглядываться. Слишком неуверенное и нервное движение, в иной ситуации оно бы вызвало насмешку. Эти девушки явно не держали в руках ничего опасней ножей для готовки. Вот угораздило ж их свалиться ему на голову.
— Это я, — предусмотрительно произнёс Алонзо, подходя к ним пригнувшись.
Вдруг ещё выстрелит ненароком. От истеричного испуга можно чего угодно ожидать, даже того, что она попадёт в него каким-то волшебным и нелепым образом. Траут опустила оружие дулом вниз, хоть что-то из того, о чём ей говорила сестра, осталось в мозгу.
Парень осмотрел сначала её, затем навскидку подругу. Идти сможет только одна, а вторую придётся тащить. Благо веса в молоденькой красотке было немного. По звукам сзади никого не было, а значит нужно уходить, пока можно.
— Идём, — он наклонился и взял на руки Вайстамм.
Та никак практически не среагировала на это, только сдавленно застонала. Алвиз сделал себе заметку, что в самый неподходящий момент девушка может закричать или как-то выдать их. Не проще ли сейчас свернуть ей шею? Он скосил глаза на вторую. Нельзя сказать, как она сейчас среагирует на такое, к тому же убивать пока надобности действительно нет. Парень направился по дороге, двигаясь очень осторожно и стараясь смотреть во все стороны. Вероника молча пошла за ним, держа револьвер дрожащими руками и часто оглядываясь. Они прошли пару пролётов, как вдруг где-то вдалеке загрохотало хлопками. Светловолосая девушка подпрыгнула от неожиданности, а Алонзо нахмуренно вслушивался, повернув голову.
— Стреляют не рядом, — заключил он вслух, чтобы успокоить Траут. — Но думаю, как-то связано со всем этим. Поспешим.
«Кто там с кем воюет? Это та же компашка? Что за день сегодня такой, а?», об этой стороне своих эмоций парень промолчал. Всё это не нравилось ему, хотя бы потому, что он практически ничего не знал о том, что и почему там творилось. Хватало и своих текущих проблем, но не стоило забывать о том, что и те события, которые весьма громко о себе заявили, могут повлиять на положение дел тут. Преследователи могут уйти к месту основных действий, а могли и яростней продолжить поиски, поскольку время, по всей видимости, поджимало. Он было сдвинулся с места, как его плеча коснулась холодная ладонь девушки. Она подошла к нему ближе, прижалась, подсознательно ища защиты. Такой естественный и вместе с тем волнующий жест. Однако Алонзо никак не ответил на него. Во-первых не знал, что хотел бы сказать или сделать, а во-вторых сейчас не до этого. Он молча продолжил идти, надеясь, что Вероника просто последует за ним и не будет мешаться под ногами в случае чего. Тишина в их стороне оказалась недолгой, через десять минут прокрадываний вперёд им не повезло. Они натолкнулись на одного из ищущих. Тот мешкать не стал — выстрелил, практически не целясь, и начал звать остальных. Судя по-всему, они рассыпались по улицам неподалёку, не желая отступать. Видимо, им были очень нужны эти девушки. На грохот тут же выбежало ещё двое. Троим же осталось только забежать за ближайший угол, уходя с открытой местности. И вновь неудача: проход оканчивался забором, поставленным зачем-то каким-то местным жителем. Алонзо сразу понял, что это самый худший из возможных вариантов. Их будут расстреливать на расстоянии, а возможности скрыться практически нет: нету ни бочек, ни окон, ни дверей. Только стены и забор. Оставалось только перелазить. За неимением лучше парень перевалил раненную девушку через край досок, не обращая внимания на её истошный вскрик. Главное, что она упала где-то за ограждением. А вот в каком виде парня не интересовало — теперь очередь второй девушки. Рядом раздался негромкий хлопок револьвера. Траут с побелевшими губами выстрелила в просвет. Взгляда она не сводила с того места, и Алонзо просто ухватил её поперёк талии и закинул на верхушку забора.
— Прыгай давай, только смотри под ноги, — с этими словами он, бросив взгляд за спину, подтянулся сам и нырнул вниз головой, не тратя времени на элегантной приземление.
Жизнь важнее того, как смотришься. Бетти же, придя от новой боли в себя, кое-как начала вставать, опираясь рукой о злосчастный забор. Шок и адреналин делали своё дело.
Сверху раздался выстрел и крик. Кому-то не повезло, кому-то, кто замешкался и теперь падал вниз зажимая ладонями ногу. Хуже и представить было нельзя — теперь и Траут не сможет передвигаться самостоятельно. По сути, наступил самый подходящий момент бросить их, но парень слишком далеко зашёл, чтобы так поступить.
— Перезаряжай револьвер, — прошипел он Веронике, хватающей ртом воздух и тупо смотрящей на кровь, проступающую сквозь пальцы.
Для верности Алонзо потряс её за плечо, надеясь, что не придётся давать ей затрещину. Благо девушка не впала в истерику, оставаясь рассудком в этом самом месте, осознавая всё происходящее в данный момент. Сам парень оглядел улицу, опасаясь что вот-вот к ним выбегут с другой стороны. Положение было наихудшим.