Как ему вести себя дальше, если он не хочет ничего испортить? В привычном для него понимании: таких вещей не было, поскольку всё было нормальным. Здесь, для него. В Подземном Городе всеми нравами правил инстинкт и право сильнейшего. Но Вероника была другая. Ей не подходили все эти низшие правила. Ему надо было соответствовать хотя бы её частичному представлению о мужчинах, с которыми можно ложиться в постель. Любой привычный для него знак внимания мог показаться ей отталкивающим, а может даже и неуважительным. Откуда ему было знать наверняка?
— Это будет очень здорово, — ответила девушка и чуть улыбнулась ему поблёкшими, искусанными от переживаний губами.
Тоже впервые по-настоящему, и это-то преклонило чашу терпения, сделав на этих весах чашу благоразумия на несколько фунтов легче. Алонзо склонился ещё ниже, достаточно быстро, чтобы Траут не успела как-то среагировать, и припал к её рту. Ему не хотелось пугать её, поэтому сдерживался. Поцелуй вышел осторожным и нежным, не несущим дикой страсти. Вероятно, он случился столь неожиданно для самой Вероники, что та на несколько секунд просто опешила, потом боязливо зажмурилась. Парень даже так чувствовал, как её тело замерло, ни одна мышца не шевелилась. В течении этих мгновений он просто наслаждался её губами, лаская их и не предпринимая напористых попыток проникнуть языком внутрь. Как впрочем и не делая попыток опрокинуть её на матрас, чтобы получить нечто посущественней. Парень лишь поднял руку и сжал её плечо поглаживая, чтобы она не дёрнулась в сторону из-за тупого страха. Имелись сомнения, что та на практике ещё не знала, что это такое. Ему хотелось, чтобы она поняла. Долго прикосновение не длилось. Вероника медленно подняла руки и положила их ему на плечи. Но не доверяясь, а отстраняя от себя. Это не очень-то понравилось парню, который полагал, что и так старался вести себя порядочно. Однако её движение было не требовательным, как у некоторых дам, не согласных с ним, а мягким, уговаривающим. Разве он мог не послушать такую её? Эта сила, казавшаяся беспомощной и в чём-то нелепой, заставляла его трепетать. Поэтому Алонзо с неохотой отодвинулся, тщательно наблюдая за её эмоциями на точёном лице. Она ещё не открывала век, втянула голову в плечи, а руки самую малость подрагивали. Если смотреть со стороны фактов — ситуация для неё неоднозначная. Одна наедине с мужчиной, по сути незнакомым ей. Что она знала? Лишь то, что этот человек работает на подругу её старшей сестры. И лишь потому, что так неудачно сложилось и жить в своём доме более было нельзя, они находятся вдвоём. Читался испуг, щёки побелели. Только под самыми веками чуть теплился стыдливый румянец. Когда Траут всё же открыла глаза — в них отражалось затравленное мышление. Не такое судорожное как могло бы быть, а заторможенное. Она избегала его взора, отодвинулась, подобрав ноги под себя. Парень хмыкнул и встал. Пол под его сапогами заскрипел. Ну хотя бы не ударилась в слёзы или крики, как некоторые девицы с поверхности, стоит их чуть «ущипнуть».
— Я сделал это просто так, чтобы ты там себе не надумала, — Алонзо отряхнулся, поправил одежду и спрятал вычищенный револьвер в карман. — Просто ты мне нравишься, и тебе боятся нечего. Не сделаю я ничего плохого с тобой, как не делал до этого. Надеюсь, ты это поймёшь, если подумаешь.
Правда их понятия о плохом тоже могли кардинально различаться. Но шпион на пол ставке знал и то, что сейчас не будет лишним оставить девушку наедине с собой. Да и пора ему было выдвигаться на работу. Ножи заточены, запасы пороха и патронов приготовлены, а верёвка уже лежала поверх куртки, дабы он не забыл её взять. Вообще он думал, что надо будет обзавестись воровским мешком. А ещё не мешало бы наведаться в тот самый сладострастный квартал грехопадения, чтобы сбросить напряжение. Желание требовало разрядки. Он же не железный, чёрт возьми, и далеко не ангел. Однако надо было спешить: слежка, подслушивание, потом, может, подъём в верхние города донести слухи Киве. В последнем имелись сомнения — вряд ли эту ночь случится что-то, требующее такой меры. Если произойдёт нечто или до ушей дойдёт что-то интересное, тогда да. А ежели нет, то ничто не мешало вернуться на отдых к себе и посмотреть, как Вероника справляется с новым для себя открытием. На выходе он подумал, что «весна» действительно приходит.
Весна приближалась, суля свободу от снежных оков и невиданное до селе передвижение сил на юг. И эти отголоски уже вовсю играли в военных структурах. Все готовились, чтобы не мешкая, как только сугробы достаточно сойдут, взяться за дело. Восстановить прежние рубежи. Вернуть земли стены Мария. Отстроить Шиганшину. Вышло, что под щедрую раздачу и встряску от главенствующего штаба попал и военпол, который в будущих затеях был задействован не столь активно. У полицейских намечались свои дела на этот период, и Док вёл свою подготовку к ним, пожиная первые плоды реформы. Всё шло вполне себе неплохо, когда пришло распоряжение, спущенное прямо с кое-чьего стола. Кива имела «превеликое счастье» ознакомиться с ним в двух формах. Неофициальной: когда она наведалась в обитель Закклая ночью, дабы проверить все документы, приказы и постановления. Надо было их знать, чтобы скорректировать провоз оружия из Подземного Города, да и контрабандисты неплохо обещали заплатить за сведения о потенциальных введениях, чтобы скорректировать сбыт товара. И официальный, когда Найл прибыл в ратушу отдать соответствующие приказы. Ей, как главе сыскного отдела, надо было сделать подборку всех висящих дел, а также отсортировать остальные, чтобы создать общий и удобный каталог.
— Это будет целая находка для таких, как я, — пробормотала девушка, рассматривая несколько стопок на своём столе.
Впрочем, она знала, что будут приняты особые меры защиты доступа ко всему этому, ещё до того, как командор ей сказал об этом. Будет любопытно взглянуть на исполнение сейфа-хранилища. Всяко веселее, чем торчать на рабочем месте сутками напролёт. Это была уже не первая ночь, проведённая в городской ратуше. Но хотя бы это имело ряд несомненных плюсов. Место было изученным вплоть до каждого сантиметра, и по сути, это было равносильным ночёвке у какого-нибудь друга. Работа, по сути, этим другом и была. В своём кабинете, который когда-то принадлежал Кенни, было комфортно. Исход рабочих часов избавлял от необходимости полностью держать маску, позволял спокойней ходить по коридорам, чтобы спуститься на кухню за перекусом и чаем. В здании причудливой круглой форме ещё оставались другие служащие, но столь мало, что они почти никогда не пересекались друг с другом. Да и новое поручение не создавало сложностей в неприятном смысле. Лишь отнимало часть свободного времени. Кива смутно помнила большую часть дел, поэтому процесс наведения порядка шёл не отягощающим, пусть и скучным образом. Где уж там до той шумихи, что творилась у остальных. Женщина превосходно знала всё это, хоть и сидела последние три дня по большей части в кабинете с редкими вылазками на допросы и задержания. Да и снаружи ничто не указывало на то хаотичное движение, напоминавшее бурление подземной реки. Прежние улицы, только уже не целиком покрытые снегом: тут и там ручейками стекал растаявший, унося с собой грязь. Ночью всё застывало в лёд, но с приходом солнца таяние продолжалось. А люди оставались теми же людьми, что ходили по мостовым и год назад, и десятилетия назад, и, вероятно, будут ходить веками позже. Конечно, одежда сменилась на менее тёплую, солнца стало заметно больше, а гомон дня разбавил звон капели. Всё это означало, что весна уже здесь, уже провожает зиму. За всем этим естественным ходом жизни проходили и сборы. Генштаб отбирал артели строителей и плотников, те уже стягивались в столицу и проходили собеседования. Никто не хотел пускать непроверенных людей на юг, где восстановление Шиганшины было гораздо большим, чем простая стройка. Так же правительство вело переговоры с мастерами Промышленного Города. Там, как обычно, возникли свои трудности, связанные с устройством работы города, живущего по своим правилам, и с новыми, постоянно меняющимися требованиями. Генеральный штаб имел право требовать присутствия некоторых мастеров во время возведения южного города. Ведь именно они на заказ, в плотном сотрудничестве с чиновниками и консультации с военными, спроектировали новое поселение внутри ковчега. Удобное для солдат, для всего того, что могло определять мобильность в передаче сведений и ресурсов, при этом сочетая проводимость и простую городскую инфраструктуру.