Иными словами: они могли бы напасть на Парадиз организовано. Всеми силами имеющихся титанов, людей и оружия, почти наверняка бы победили из-за клятвы Карла об отказе войны. Не обязательно даже ведь и стены с заточенными в них колоссами ломать. Но этого не было сделано. И из этого следовало то, что они не могли так сделать, потому что были заняты другим противником. Для коего и понадобилась сила прародителя. Спасти мир от страшной угрозы на Парадизе — всё брехло для красивого оправдания. «Воинственные ублюдки», подумал Аккерман, возвращаясь из мыслей в реальность, на территорию стройки и сплюнул. Земля уже покрылась зелёной травой, но она пока не была высокой, а цвет ещё не приобрёл приятной насыщенности. Хотя учитывая сколько «удобрений» ушло в почву, через пару недель здесь всё просто обязано благоухать. Что ж, в этом убедиться ещё будет возможность, если они вернутся со своей миссии. На стену в этом месте как раз начали устанавливать подъёмники для быстрого перехода. Пять наверх, и пять вниз на другом краю Шиганшины чуть в стороне от ворот. Так будет удобней для маршрута. Это четверо разведчиков выяснили опытным путём. Если от ворот можно было ехать прямо час вполне себе спокойно и даже с повозками, то потом дорога утыкалась в такую непролазную чащу, что даже пешими страннику пришлось бы не легко. Поэтому Аккерман без особых колебаний принялся искать объездной путь. И нашёл.
— Проследите за надёжностью крепления на стенах, — напомнил он трудящейся артели, прикинув с какой скоростью будет через эту «переправу» пропущено девяносто четыре человека, сто сорок одна лошадь и очень много припасов.
Очень быстро это надо будет всё провернуть, с минимальными задержками на верхушке Марии. Это очень уязвимая к внезапному нападению позиция. Один залп дроблёнными камнями и почти все, кто будет наверху, подохнут. Но в общей сумме десять подъёмников справятся за десять раз. Капитан считал: выходит чуть больше часа, если всё пройдёт гладко. И пока его взору не попадалось ничего, что могло предвещать беду. Никаких проблем в его этапе подготовки быть не должно, ведь мужчина почти всё своё время вне пробных вылазок проводил за проверкой этапов подготовки. Отчасти делать ему на стенах вместе с тремя подчинёнными было просто нечего. В дисциплинарной отладке те не нуждались, он лишь изредка поднимался с внезапными проверками дозора и обходился практически без выговоров. Так что выбранная троица помогла ему сохранить терпения и нервы к грядущему непростому действу. Конечно, волновал сам ход экспедиции. Всё же солдаты Гарнизона годами заточены под иные задачи, а на новеньких, с которых ещё не сошёл гонор безбашности, рассчитывать не приходится. Ко всему, из такого разного состава сложно сколотить единую команду, однако Ханджи в письме указала, что последует примеру Эрвина и просто разобьёт всех на подгруппы, каждую со своей функцией. И Аккерман согласился, что так будет проще друг к другу притираться и контролировать всё это дело. Куда лучше и разумнее, чем просто вести эту ватагу на юг, образ которого тоже несколько нервировал Леви. То, что они могут там увидеть, фактически стало для него образом всех чаяний. Достичь того, что называлось морем, было равносильно тому, чтобы наконец-то дойти до финала этой странного и ужасного марафона. Та граница воды и земли станет точкой в этом этапе их борьбы, что окончательно закроет эпоху старого Разведкорпуса, который стремился туда. Старая цель будет мертва, придёт новая и для других. Капитан знал, что далёк от всех этих сравнений, но сейчас буквально кожей ощущал, что последние полгода прежний легион свободы, который навсегда изменил его самого, по сути агонизировал в предсмертных судорогах. И знал, что встреча с морем будет означат последний выдох и завершение. Дальше начнётся что-то новое. Выжить в нём не проблема, выживать он умел, был научен. Но будет ли оно таким же, хотя бы чуточку похожим на то самое? Леви не знал. Не был уверен, что да, даже при условии, что Эрвин бы остался в живых. И всё же, как же неотвратимым виделось будущее. Настолько беспощадным и неумолимым, что не было смысла руки поднимать для борьбы. Смириться, принять, выжить, исполнить обещание, данное только Смиту и всем сразу. Что бы не ждало их на юге. Он сделает всё. Что потребуется, что только сможет ещё от себя оторвать. Он исполнит.
Комментарий к Передислокация.
Двое ждущих, лучи поддержки и благодарности вам) Отдельная благодарность Scaratucha за стабильное прочтение и комментирование. Чувствуете)? Море близко) Крадётся и финал. Не так быстро, если смотреть на выход глав, но по ходу истории довольно резво))) В прошлой главе дают одобрение - хоп и в этой они уже движутся)
Немного семейной, душевной обстановки в связке Ханджи-Дот. Всё же Пиксис один из самых старых военных чинов. Так что тут у нас от прошлого в настоящее. И снова параллель в разности ситуаций и людей. Зое не Смит. Никогда не смогла бы его заменить. Ответственность, груз, необходимость действовать с особой циничностью. Не все могут к этому даже привыкнуть.
А на другом конце Леви. Ему остаётся лишь брести со всеми, в общем потоке. Он может, но для него это всё не имеет прежнего смысла. Это тот самый стык, когда настоящее становится прошлым. Их эпоха вот-вот уйдёт.
И все вместе они приближают тот самый день))) Даже остальные разведчики, что мелькают в этой главе на фоне, уже втягиваются в этот ритм, готовясь заменить настоящее. Всё детали, мелочи, но в какую картину они общей массой складываются.
Ну и мне всегда любопытны технические детали, представить, как оно всё могло быть. Это же всё технически нелёгкий процесс, организация, расчёты, страховка, планы, последствия. И да в следующей главе, дорогие читатели, мы уже отправимся к морю)) Наконец-то.
Всем пятюню!) Не забывайте носить шарфы - весна коварное время, а весеннее солнце и ветер беспощадны:3
========== Шаг в неизвестность. ==========
Эрену казалось, что Шиганшина впервые ожила по-настоящему. Впервые с того самого дня падения. Теперь не только трудились над городом — он сам помогал и служил оплотом людям. Защитные стены стали сегодня ещё и быстрой, налаженной переправой для войск. Может, вышло и ненамного быстрее, чем если бы армия просто проехала бы сквозь ковчег, да только город ещё не был полностью расчищен, а внешних ворот ещё никто не поставил. Зато такой переброс не мешал постам на смотровых площадках и рабочим, трудившимися даже в такой важный день. День первой за почти шесть лет вылазки на юг, за стену Мария. Никаких толп зевак или провожающих в такую рань, как это было перед отправкой сюда полгода назад, и ни малейшей торжественности, во всяком случае, во внешних проявлениях. Всё выглядело строго, немного нервно и напоминало отработку манёвров. Деление на группы, организованный подъём, дисциплинированная пробежка по плацу стены, спуск, перекличка и построение. Небольшой и тихий гул от переговоров, прерываемый более громкими командами старших по званию, да клацаньем шестерёнок в лифтах. Однако что-то в самой атмосфере, незримой как и сам воздух, витало что-то эдакое. Волнительное приятное, но такое робкое, что было очень хрупким. И именно это виделось Йегеру, проведшему детство в этом городе, первым проблеском жизни этих стен. Подобно первой траве по весне. Её, кстати, уже заметно прибавило, всю поляну перед стенами обсыпало белыми, цветами, а листья на ветвях начали по-тихонько раскрываться. Шиганшина, помогая людям переходить за свои пределы, оживала и смотрела на юг. Требовательно, с ожиданием. Может, и те, кто стояли свой век внутри стен, тоже. Впрочем парню, стоящему почти что на головах колоссах, было в этот день не до дум о них. Он чувствовал воодушевление вокруг, но не в себе. Не такое, во всяком случае. Его существо страшилось того, что могло их встретить там. И в то же время: предвкушало. Не самая лучшая смесь, и, вероятно, что-то эдакое отражалось у него на лице. То и дело проходящие друзья обеспокоенно смотрели на него, будто вопрошая без слов: всё ли в порядке? Эрен не хотел этой жалости, она заставляла его чувствовать себя и без того несчастным, в то время как надо было бороться с этим. Лишь Флок вёл себя иначе. Просто подмигнул, ведя очередную группу, состоящую из новеньких и старших солдат Гарнизона, и вернулся к своему делу. Все «старые» разведчики кроме самого Йегера были заняты сопровождением и контролем этого переброса. Ведением групп и перекличкой внизу у точках сбора. Леви стоял внизу снаружи, работая вместе с Жаном, а Ханджи и Армин находились с изнанки. Остальные же курсировали между подъёмниками. Сам же владелец Атакующего Титана был поставлен вместе с тремя отрядами наблюдать за горизонтом. Сильная боевая единица сумеет в случае появления врага дать остальным время на перегруппировку. Парень ловил на себе периодические восторженные взгляды новеньких, но ничего особого от них не ощущал. В тот момент он даже не думал, что всего лишь несколько лет назад и сам почти точно так же смотрел на разведчиков, возвращающихся с очередной провальной вылазки. Лица недавних выпускников очень заметно разбавляли лица опытных солдат Гарнизона — составы были специально подобраны так, чтобы не допустить неопытных ошибок и преобладание незрелых реакций. И всё равно новобранцы выделялись как чистые, белые листы бумаги на фоне пожелтевших или исписанных старых. Было заметно и волнение своих друзей, даже при условии того, что Эрен не слишком глазел на передвижение войск, а старался наблюдать за окрестностями, как и было велено. Его приписали как помощника капитана трёх наблюдательных отрядов. Руководила ими женщина из Гарнизона, на вид не шибко старше Зое, но не столь жизнерадостная. Более опытному в вопросах столкновения с врагом разведчику пришлось принять такое командование. Его поставили туда как оружие, а не как бойца, способного реагировать и делать самому умозаключения. Возможно, Ханджи и Леви решили именно так, поскольку опасались плавающего эмоционального состояния подопечного. Йегер хоть и напоминал в чём-то себя прежнего, но вот его упаднические настроения, мучавшие его пару месяцев назад, тревожили их. Поэтому парню, который и не особо пытался доказать то, что он в норме и готов ко всему, пришлось просто смириться с таким решением. Ему и так хватало о чём подумать. По правде говоря, вид наполнившегося пару дней назад военного лагеря радовал его, как ничто за последние недели.