– Власть в Александровске у красных. Мой брат там комендантом.
Алмазов изумленно отшатнулся.
– Генерал, я обещал вас доставить в целости и сохранности. Я свое слово держу. Вам же при заходе в порт нужно будет одеться попроще и носу на берег не казать. Команда у меня надежная – не выдаст, – капитан скорчил очередную гримасу, откашлялся и всем своим видом дал понять, что разговор окончен.
– Но в таком случае зачем вы отпустили английский миноносец? Мы могли бы перейти на его борт…
– А затем, что если вы внимательно взглянете туда, – капитан ткнул пальцем в линию горизонта по правому борту, – то увидите две черных точки – это корабли береговой охраны красных. Еще три идут к нам по левому борту.
– Что это значит? Ловушка?! – генерал отпрянул и беспомощно провел рукой по поясу, но понял, что опрометчиво оставил браунинг в каюте. – Глебов! В ружье! Господа офицеры, это западня.
Маленький отряд из пяти человек встал в круг на палубе и приготовился к отражению нападения.
– Что вы делаете? – капитан откашлялся и плюнул за борт. – Вас может спасти только сдержанность. Что ваши браунинги против их пушек? Делайте, что я говорю, иного выхода у вас нет!
Генерал бросил на капитана презрительный взгляд, горделиво мотнул головой и, обернувшись к офицерам, приказал:
– Спуститесь в каюту и ждите. А вы, мессир! – он обернулся к капитану. – На вас будет наша кровь.
Большевистские миноносцы стремительно приближались. Уже были различимы красные флаги и угрюмые лица матросов на палубах. Четыре сторожевых корабля окружили шхуну, а с одного, подошедшего вплотную, перебросили трап. По нему на палубу шхуны тотчас же сбежало полтора десятка матросов во главе с комиссаром.
Комиссар был одет в военную форму без знаков отличия. Напомаженный, точно столичный франт, он имел вид необыкновенный для этих диких мест.
– Брат! – воскликнул комиссар.
– Брат! – откликнулся капитан.
Они обнялись.
– Я слышал, будто у тебя почтенный груз, – комиссар в упор уставился на Алмазова. – Его высокопревосходительство генерал Гришин-Алмазов. Собственной персоной! Бывший военный министр Сибирского правительства! Бывший комендант Одессы! Проездом из Новочеркасска в Омск! Прошу заметить, – он отвесил генералу низкий поклон и, не выпрямляясь, продолжил: – С экстренной корреспонденцией!
Матросы с миноносца, окружившие генерала, взорвались дружным хохотом.
– Сдавайте корреспонденцию, генерал!
Алмазов беспомощно оглянулся и вздрогнул, осознав бессилие предотвратить неизбежность. У входа в кубрик, за спиной матросов, стояли офицеры охраны. Алмазов отпрянул в сторону, и в тот же миг прогремел первый залп. Началась беспорядочная пальба. Через минуту все было кончено. Залитая кровью жертв перестрелки палуба стала багряной.
Комиссар стоял против Алмазова и сверлил его налитыми кровью сузившимися глазами.
– Давай корреспонденцию, генерал! А не то мы тебя живо на рею…
Он не договорил. Алмазов порывистым движением оттолкнул стоявшего сбоку матроса и сбежал в кубрик. Он проклинал себя за беспечность и доверие капитану. Единственной его мыслью было уничтожить, любой ценой уничтожить письмо Деникина…
– Когда началась стрельба, я стоял чуть поодаль, за рубкой. К несчастью, механизм браунинга заело и мне пришлось стать беспомощным свидетелем гибели товарищей. Выйдя из оцепенения, я прыгнул за борт. В воде я слышал несколько выстрелов за спиной. Но пули меня не задели, и, выждав, я всплыл под кормой одного из миноносцев. Там я скрывался, время от времени набирая воздух, до тех пор, пока флотилия не пошла к Александровску. Я же затемно достиг берега, переночевал у рыбака-казаха, разжился у него провизией и на следующее же утро тронулся в путь.
– Ясно. Но не все. Что вез ваш отряд Колчаку? Вы обмолвились о некой корреспонденции. Что в ней содержалось?
– Это секретная информация. Об этом знал только генерал Алмазов, царствие ему небесное.
– Значит вы полагаете, что генерал мертв?
– Думаю, да. Ведь иначе б… кто его знает. Во всяком случае, несравненно предпочтительнее умереть, чем оказаться в большевистском плену. Такому, господин ротмистр, не позавидуешь.
– Э, нет, господин почтмейстер, не спешите. Вы не ответили на мой вопрос. А без исчерпывающего ответа наше сотрудничество представляется невероятным. Подозревать вас в измене у меня нет оснований, но как мы вас подобрали в поле, так и отпустим. До ближайших разъездов генерала Улагая верст сто.