Они смолкли. Мимо окна быстрыми шагами прошла Элька. Войдя в комнату, она сухо поздоровалась, положила в ящик стола какую-то бумажку и отвернулась к окну.
Хома проглотил словечко, вертевшееся у него на языке. Он приготовился было встретить Эльку шуткой, но, увидев ее опухшие глаза, осекся. Все молчали. Эльке тоже не хотелось говорить.
С утра она действительно отправилась в Санжаровский сельсовет — без особой надобности, просто так, лишь бы уйти из хутора, — и потом полдня бродила одна в степи, поверяя ветру свою девичью обиду.
Шумно распахнулась дверь, и вошел Хонця. Тяжело дыша, он быстро окинул взглядом собравшихся, увидел Эльку и улыбнулся во весь рот.
— Кажется, все живы?
— Хонця! Ну?
— Есть, есть!
— Не может быть! — вскочил Триандалис.
— Честное слово! — И Хонця с необычной для него лихостью хлопнул Триандалиса по плечу.
— Так где же он? — закричали все в один голос.
— Говорю — есть, значит есть. — Хонця сдвинул кепку на затылок. — Я их там взял в оборот: как-никак свои ребята. Я им говорю: „Вместе кровь проливали, старост и бандитов колошматили, а теперь, говорю, вам, черт бы вас подрал, хорошо, а на нашем горбу все еще кулак сидит, Оксман, говорю…“
— Ты не томи. Где трактор? — взмолился Шия Кукуй.
— Погоди, дай досказать… „Так вот, говорю, погонять его у нас будет пока что она, Элька…“ Ну, тут они все заорали: „Верните Эльку!“ — „Нет! — говорю. — Что нет, то нет…“ — Хонця искоса поглядел на Эльку, заметил ее осунувшееся лицо и чуть нахмурился. — Ну, словом, трактор есть. Они уже согласовали с МТС. Завтра же и отправляйся за ним, Элька, ладно? — Последние слова он выговорил мягко, просительно, боясь, как бы Элька не подумала, что он распоряжается ею.
— Теперь дело пойдет! — Хома Траскун довольно потирал руки.
— Мы с которого поля начнем, а? — хрипло спросил Шия Кукуй.
Хонця усмехнулся.
— Небось со своего хотел бы?
— Да я ничего, я так спросил, — оправдывался Шия. — Просто, думаю, надо знать…
Хома с шумом встал со скамьи.
— Вот что! По такому случаю и стаканчик опрокинуть не грех. Пошли ко мне!
Все поднялись.
— Значит, Хонця, можно приниматься за дело? — спросил Триандалис.
— Не можно, а нужно, — ответил Хонця. — Сегодня же надо собрать инвентарь.
Когда все, кроме Хонци, ушли, Элька села за стол, достала из ящика бумажку и протянула Хонце.
— Это тебе. В Санжаровке получила. Хонця несколько раз перечитал бумажку.
— Вызывают в райком… Гм… И надо же, именно теперь! Что это им приспичило в такое время?
— Не знаешь, зачем? — спросила Элька.
— Не знаю, не знаю… — Хонця задумчиво тер кулаком колючий подбородок. Вдруг он оживился: — Послушай, что я надумал. Под Жорницкой горкой пустует клин, Оксман его в аренду брал…
— Да, я уж и сама думала, когда смотрела план. Давай возьмем этот клин под озимые.
Элька отвечала деловитым тоном, но чувствовалось, что она не в своей тарелке. Будто не замечая этого, Хонця продолжал:
— И второе дело. Как ты решила с Пискуном? Может, сегодня ночью? Жаль, меня не будет. Кого ты думаешь взять с собой?
— Ну? Кого?
— По-моему, Коплдунера. Боевой парень. И знаешь что, возьми Матуса. Пускай он посмотрит своими глазами… Да ну, держи нос выше! — сказал он вдруг с ворчливой лаской.
Элька подняла на него глаза.
— Так ты слыхал? — тихо спросила она. Хонця сердито кивнул головой.
— Как это она могла?… Да нет, наверно, она не сама, ее кто-нибудь надоумил. Надо узнать… И я тебя очень прошу, чтобы больше такого не было. Сам понимаешь, как это девушке…
— А, чепуха! От сплетни бабой не станешь! Плюнь! Вот откуда оно идет, это-то надо, это да… Не беспокойся, дознаемся… Ну, я пошел, а то поздно. Думаю, завтра вернусь. Ты слышишь меня?
— Хорошо, — ответила Элька, продолжая думать о чем-то своем.
Перевод Т. Лурье-Грибовой
По Бурьяновке пронеслась весть, будто Хонця вернулся из Ковалевска с трактором.
Симха Березин, пробираясь задворками, ходил из хаты в хату и втихомолку рассказывал хуторянам о бумаге, которая пришла из райкома. Каждого он уверял, что рассказывает только ему одному, упаси бог передать еще кому-нибудь.
— Поймали-таки вора за руку, — ухмылялся он в бороду. — Надо же, такая уйма хлеба пропала из амбара! Вот оно как, живешь и не знаешь, что у тебя под носом делается. Ведь ворьё, сплошное ворьё! Да, весело будет…
На самом деле Симхе было совсем не весело. Он прямо позеленел, когда услышал о тракторе. Никак он этого не ждал. С чего бы это украинскому колхозу разоряться ради Бурьяновки?… А тут еще весь хутор узнал, что Хонця ночью был в Ковалевске и напрасно его жена накинулась на Эльку.