— Я, это, — проговорил Слободян, поднимаясь, — пришел спросить, не дадите ли мне вилы.
— Нехама! — окликнул Оксман жену и показал ей глазами на Настю. — В сад ее пошли, чего она тут крутится? — сказал он вполголоса и повернулся к Слободяну. — Вилы, говоришь?
Когда ушел Слободян, унося на плече вилы, Яков Оксман с довольной усмешкой окинул взглядом двор и потер руки. Коллектив он сколотит, нечего и сомневаться. Сейчас самое время, пока этой девки нет… Он одернул сюртук, застегнул его и направился в клуню.
На задворках уже слышались тихие шаги.
Около шести вечера Элька забежала на минуту в райком проститься с Миколой Степановичем, потом села наконец на трактор.
Сейчас было уже десять. Скоро Бурьяновка. Трактор бодро гудел и попыхивал. Элька обеими руками налегла на руль. Ее огорчало, что уже позднее время. Люди лягут спать, и никто не увидит, как она будет спускаться с горы. Она ничего не замечала вокруг и думала только об одном — сегодня вечером бурьяновские поля получат первый трактор. И как же ей хотелось, чтобы хутор не спал…
Уже остались позади гуляйпольские могилки, и внизу Элька увидела желтые маленькие огоньки хутора. С бьющимся сердцем она переключила скорость и стала спускаться к плотине.
Под вечер Коплдунер прямо с поля пошел в сад, к Насте. Настя лежала в соломенно?! сторожке, молчала, отворачивалась.
Он присел возле нее на солому, стал рассказывать, как работали сегодня в поле, а она сердито посматривала на него узкими зелеными глазами и не отвечала.
Коплдунер наклонился, взял ее горячую руку в свои.
— Что ты молчишь, Настя, слова мне не скажешь?
— Пусть она тебе скажет.
— Это кто же?
— Сам знаешь. Таскаешься с ней…
— Глупая! Ей Шефтл нравится, сто раз тебе говорил… Его буланые ей понравились.
Увидев, что Настя повеселела, Коплдунер схватил ее за обе руки и рывком поднял с земли.
— Пойдем отсюда, а, Настя? Он обнял ее.
— Постой! — Настя наклонилась, подобрала несколько яблок и сунула ему в карман.
— Ну, пойдем, — просил Коплдунер.
— Куда? В красный уголок?
— Ну… ладно тебе…
Они медленно вышли на дорогу. Настя потянула Коплдунера за рукав.
— Туда… — показала она на степь.
— А в красный уголок? — усмехнулся Коплдунер. Он заметил огоньки в узких зеленых глазах и прижал девушку к себе.
— Настя…
Девушка громко рассмеялась, вырвала руку и пустилась бегом вверх по склону, к овсам. Вдруг она остановилась, прислушалась и встревоженно посмотрела на Коплдунера.
Вдалеке, у плотины, раздавалось низкое, прерывистое гудение.
Симха Березин прошел задворками прямо к Оксману в клуню. Там уже было несколько хуторян. В полутьме он увидел Калмена Зогота и старого Рахмиэла, на земле, возле веялки, лениво растянулся Риклис. Шефтл Кобылец в темном кургузом пиджаке беспокойно прохаживался по клуне, искоса, наметанным глазом оценивая оксмановское добро.
С того вечера, как Элька соскочила с его телеги, он не мог себе места найти. Его тревожило, что ее все нет, и днем, молотя во дворе хлеб, он не раз поглядывал на Гуляйпольский шлях.
Он и не слышал, о чем говорят. Перед глазами стоял тот вечер, воз с сеном, он и Элька в синеватой степи. Что-то его томило, не давало покоя.
Оксман то и дело выбегал из клуни и каждый раз возвращался все в большем страхе. Он ждал Антона Слободяна, а Антон не приходил.
— Плут, негодяй! — волновался он. — Кто его знает, что он задумал, еще приведет сюда кого-нибудь из этих… Послушайте-ка, — обратился он к Симхе, — давайте лучше перейдем к вам… Какая разница? Сами понимаете…
Тот поморщился, но промолчал. Поодиночке прошли задами во двор Симхи Березина.
По пути Шефтл отстал, свернул к себе и, как был, в пиджаке, повалился на кучу свежего сена за конюшней.
У Симхи в клуне, со всех сторон обставленной прошлогодними стогами, хуторяне забрались на мякину и расселись вокруг Оксмана. Яков Оксман немного ожил, снова почувствовал себя первым хозяином на деревне и другим дал это почувствовать.
— Двести пудов, вы подумайте, двести пудов! — повторял он без конца. — И такого бессовестного выбрали председателем! Сами знаете, был ли я ему врагом? Наоборот. От кого еще он видел столько добра, как от меня? Но когда человек весь хутор ограбил… Как тут молчать, а, Калмен?
Калмен Зогот не ответил. Никому и никогда он не делал плохого, не хотел вмешиваться и в Хонцины дела.
— Сейчас самое время, не надо откладывать… Симха, скажите вы или вы, Калмен, мы же с вами уже толковали… Почему бы нам, честным хозяевам, не собраться и не сколотить свой коллектив?