Перво-наперво Аксинья доложила своей хозяйке, что жилец со второго этажа уже вторую неделю не ночует у себя. Она это должна была сделать давно, это входило в ее обязанности: хозяйка строго наказывала следить за поведением жильцов. За то, что Аксинья опоздала с докладом, она дала ей добрый нагоняй, затем спросила: бывал ли у жильца кто-нибудь из посторонних?
— Ни единой души, хозяюшка, — вымолвила Аксинья подобострастно, при том умолчав о посещении Маруськи.
— Странно, — задумалась хозяйка и часто-часто захлопала глазами со стрелками белесых ресниц. — Где может быть ночами молодой человек, не пьющий водку и не имеющий женщины?.. Я спрашиваю тебя, дуреха, где? — накинулась она на Аксинью.
— Ума не приложу, хозяюшка, — пролепетала та, сбитая с толку столь трудным для нее вопросом.
— Зато я знаю!.. Глаз не спускать с этого жильца — вот тебе мой наказ! Коли что пронюхаем, прибавлю тебе полтинник к жалованью. Слышала?
— Слышала, благодетельница, и поняла, — обрадовалась Аксинья столь неожиданному обороту дела.
В тот же вечер хозяйка сходила с заявлением в полицию. Примерно через день поздно вечером в дом пожаловал жандарм в сопровождении двух полицейских. Они попросили хозяйку открыть комнату Степана и присутствовать при обыске. Того, что искали, у Степана, конечно, не нашли. А искали они революционную литературу, листовки, оружие. Россия в то время находилась накануне больших социальных потрясений. Приближался революционный 1905 год, приближался, точно гроза из-за горизонта — с яркими вспышками зарниц и отдаленным громовым гулом. Жандармы и полиция со своими ищейками сбивались с ног в поисках государственных преступников, в каждой мелочи видя нечто предосудительное.
После ухода жандарма и полицейских хозяйка велела Аксинье поаккуратнее убрать в комнате и держать язык за зубами. Степан ничего не подозревал, он даже не заметил исчезновения снимков и негативов, лежавших в ящике стола. Он уже давно не помнил о них, всецело занятый книгами профессора Серебрякова.
Не забывая просьбу подруги, Аксинья все время искала удобного случая поговорить со Степаном. А такого случая, как нарочно, не выпадало. Степан заскакивал на Остоженку мимоходом — на обед или на ужин — и всегда торопился. В комнате у себя почти не задерживался, брал что-нибудь или переодевался, и опять уходил до следующего дня. И лишь спустя некоторое время, когда он, наконец, стал ночевать дома, Аксинья постучала к нему в дверь.
— И где же вы столько времени пропадали? — заговорила она заискивающим голосом, надеясь заодно что-нибудь выведать и для хозяйки.
— И вовсе я не пропадал, все время был здесь, — ответил Степан, приглашая ее присесть.
Она отказалась, продолжая стоять у двери.
— Хозяйка не разрешает заходить к жильцам, я заглянула на минутку по поручению подруги... Знать, нашли себе другую знакомую, Маруську по боку?
Степану не было никакого смысла что-либо выдумывать или врать, поэтому он сказал:
— Да нет же, не искал я никаких знакомых. В Москве живет в прислугах моя землячка, мы с ней случайно и встретились. Она осталась в квартире одна, напугалась, вот и пригласила меня бывать у нее, пока не приехали хозяева...
Такое объяснение показалось как Аксинье, так и ее хозяйке, которой она в тот же вечер передала весь разговор, наивной отговоркой.
— Глупее себя пусть поищет в другом месте, — высказалась хозяйка с твердой убежденностью, что жилец просто дурачил Аксинью.
Только Маруся все приняла на веру: видимо, эта землячка действительно существует и является для Степана ни кем иным, как полюбовницей. Значит, ею он пренебрег, лишь раздевал да разглядывал, а к этой бегает каждую ночь. Нет, такого унижения она не потерпит. Ей хотелось самой во всем убедиться, а потом уж действовать без промаха...
Когда семья Серебрякова вернулась с юга, Степан не мог свободно пользоваться книгами профессора, а просить у него на это разрешения не посмел да и не надеялся, что ему позволят. Он легко уговорил Лизу таскать к нему на Остоженку книги без ведома хозяина. При таком количестве книг тот никогда не догадается, что та или другая на какое-то время исчезает из шкафа, Лиза согласилась, однако с недоумением спросила:
— А как я узнаю, какая книга тебе нужна?
— Неси любую. Мне их надо прочитать все...
Такой наказ сразу же привел к непредвиденному казусу. Лиза принесла ему довольно увесистую книгу по химии, о которой Степан имел весьма смутное представление. Все страницы пестрели цифрами с какими-то незнакомыми буквами и знаками. Книгу оказалось читать совершенно невозможно — он ничего не понимал: